Флирт с маньяком - [58]

   - Тот, кто распускает эти слухи, - пробормотала я тихо, - сам ведет себя, крайне, не прилично с некоторыми студентками, которых приглашает домой для пересдачи экзамена.

   Лохматые брови старого профессора едва заметно поднялись, отчего горизонтальные морщинки стали глубже.

   - Ты понимаешь, что это обвинение? - наконец, проговорил он.

   - Вы задали вопрос, я дала ответ, - стараясь сдержать подступившие к горлу слезы, сказала я. Хотелось плакать от обиды и боли. Мало неприятностей дома, так еще и в "Медухе" наезжают не за что, не про что.

   - Катерина, Герман Павлович, написал на тебя докладную, в которой говориться о том, что ты к нему приставала, - чеканя каждое слово, сообщил "зав кафедры" тоном судьи.

   У меня началась истерика. Я выронила на пол книги и, утирая руками слезы, остановить поток которых больше не могла, принялась нервно смеяться, не в силах успокоиться. Владислав Федорович удивленно смотрел на то, как я закатывала штанины черных брюк. Он уже готов был возмутиться моим странным поведением, как вдруг осекся. Его лицо вытянулось, а глаза хмуро уставились на фиолетовые синяки, украшавшие мои колени.

   - Что это значит? - спросил Батов строго.

   - Результат приставаний, правда, не моих к нему, а его - ко мне, - я понемногу приходила в себя.

   - Почему же ты не заявила в милицию?

   - А как я докажу, что меня хотели изнасиловать? Он же уважаемый человек, а я - обычная студентка. К тому же из-за этого скандала меня могли выгнать из института.

   - Катя, но ведь данный вопрос нельзя оставлять без внимания. Нужно проводить расследование, - он меня явно не понимал и, уж точно, не одобрял.

   - Я хочу сдать сессию, а не оказаться в списке отчисленных, - честно призналась я, возвращая брюки в прежнее состояние. - Все, что мне надо - это сдать экзамен кому-нибудь другому, вместо Кривошеина.

   Собеседник задумался. В таком состоянии он пробыл минут пять, потом произнес:

   - Хорошо, я попробую сам разобраться в сложившейся ситуации, меня давно смущают странные отношения Германа Павловича с его студентками, которые время от времени заканчиваются вот такими бумажками, - он повертел в руке белый листок, заполненный мелким почерком доцента. - Иди, повторяй лекции, у нас скоро экзамен.

   Я не стала возражать, быстро выскочив за дверь. Оказавшись в коридоре, я перевела дыхание. Неужели наш старый добрый профессор поверил мне, а не преподавателю? Хотя с какой стати ему сомневаться в моих словах? Я же говорила правду. Вскоре на горизонте появилась Вера. Она почему-то пришла на целый час раньше, чем очень обрадовала меня.

   - Я так и знала, что ты здесь! - весело воскликнула подруга, подойдя ближе. - Как твои дела? Ничего за ночь не случилось? - она уперлась взглядом в мою заклеенную пластырем руку.

   - Так, пара боевых шрамов в борьбе за право не быть изнасилованной в шесть часов утра рядом с собственным домом, - вяло улыбаясь, ответила я.

   - А глаза у тебя из-за этого мокрые? - хмуро поинтересовалась собеседница, изучая мое осунувшееся от переживаний лицо.

   - Да. Правда, щекотливый разговор с "зав кафедрой", меня тоже немного расстроил, но зато теперь Батов знает и мою версию случившегося в доме Кривошеина, инцидента.

   - Ох, Катюха, что с тобой происходит последнее время? - вздохнув, пробормотала Вера. - Сразу после института я поеду к Димке, соберу вещи и отправлюсь к тебе.

   - Спасибо, Верунчик, - растроганно пролепетала я, утирая слезы, вновь накатившие на глаза. - Ты мой самый лучший друг.

   - Не сомневаюсь, - она улыбнулась. - Ну, а теперь давай рассказывай о своих злоключениях, дорогая.

   Я поведала ей все, не упустив ни одной мельчайшей детали. Слава Богу, время нам это позволяло. Подруга внимательно слушала, изредка охая, особенно, когда я говорила ей об ударе ножом и об укусе собаки. Кровавые подробности заставляли ее морщиться, зато поведение моего героического пса привело Верку в настоящий восторг. Узнав о Каменском и его синих Жигулях, она задумалась.

   - Катя, мы должны все проверить, но так, чтобы ни Андрей, ни Валентин ничего не заподозрили.

   - Я так и собиралась поступить, - в моем голосе слышалось оживление. - Но если ты мне поможешь, наша затея получит гораздо больше шансов на удачу. Ведь не пойманный - не вор. А мне оба парня очень нравятся. Не хочется отдавать их без особой причины на съедение нашим доблестным правоохранительным органам.

   - Угу, - кивнула подружка. - Но следователю все равно сообщи об укусе преступника большой овчаркой.

   - Я поеду к нему после экзамена.

   - Мудро. Но о своих подозрениях не болтай, - нравоучительно сказала она.

   - Естественно, не буду, пока не соберу достаточно доказательств для полной уверенности.

   - С Быстровым и этим твоим... музыкантом постарайся не общаться сейчас. Любой из них может быть опасен.

   - Но я же не дура, в конце-то концов?! - ее назидательный тон мне надоел. - Знаю, что лучше держаться от ребят подальше.

   - Вот и умница, - примирительно улыбнулась Вера.

   Приняв у меня экзамен, Батов сказал, когда я собралась уходить, получив у него зачетку: