Флэшмен в Большой игре - [6]
К тому времени, когда мы были приняты в Балморале (кажется, уже на второй день), Элспет вновь немного воспрянула духом, однако затем, когда ей пришлось пробыть некоторое время в гостиной вместе с каким-то лордом и его шмыгающей носом супругой, которые смотрели на нас как на пустое место, мою маленькую глупышку вновь пробила дрожь. Я уже встречался раньше с членами королевской семьи и попытался ободрить Элспет, уверяя, что она выглядит чудесно (что было правдой) и ее не могут затмить лорд и леди Пуфбатток,[14] которые сейчас пытаются игнорировать нас с ледяным высокомерием, присущим аристократам низкого происхождения. (Угу, знаю, теперь я и сам такой.)
Воспользовавшись тем, что наши соседи в упор нас не замечали, я незаметно привязал одну из лент гигантского кринолина леди к ножке стола, и, когда двери в королевскую приемную распахнулись, она двинулась было с места и тут же рухнула, увлекая за собой стол и все, что на нем стояло — причем на виду у малого королевского двора. Я подхватил Элспет железной хваткой и перенес ее через эти остатки кораблекрушения, так что полковник и миссис Флэшмен раскланивались с королевой уже на фоне поспешно закрывшихся за нами дверей, а приглушенные звуки, издаваемые четой Пуфбаттоков, которых лакеи тщетно пытались освободить из-под обломков, звучали дивной музыкой для моих ушей, несмотря на то что все это заставило королеву выпучить глаза еще более, чем обычно. Мораль: не задирай свой нос перед Флэши, а если уж рискнул это сделать, то смотри, как бы не расстаться с кринолином.
К пожизненному восторгу Элспет и моему огромному удовлетворению, с первой же встречи выяснилось, что они с королевой подходят друг к другу как орешки к портвейну. Видите ли, Элспет одна из тех женщин, которые столь красивы, что дамы в возрасте просто не могут их не любить. К тому же при всей своей глупости она очень живое и привлекательное создание. То, что в ее жилах течет шотландская кровь, также было на руку, поскольку как раз тогда у королевы разыгрались якобитские настроения, а Элспет, слава богу, кто-то в детстве прочел «Уэверли», а «Деву озера» заставил выучить наизусть.
Я в ужасе ожидал встречи с Альбертом: а вдруг он вспомнит своего племянничка Вилли — любителя сладкой жизни, ныне покойного? Но все что сказал принц было:
— А, полковник Флаш-манн, ви уже читайт «L'Ancien Régime» Токвиля?[15]
Я ответил, что пока нет, но это будет первой вещью, которую я попрошу принести мне завтра утром, а он печально опустил глаза и загундел:
— В ней нас предостерегайт, што бьюрократический центральный правительство, вместо того, штобы излечить язвы револьюции, может фактически привести к их росту.
Я ответил, что часто размышлял над этим и теперь наконец услышал четкое воплощение этой идеи. Тут Альберт коротко кивнул и выдохнул: «Италия весьма неблагополючна», — что и привело нашу беседу к ее окончанию. К счастью, старый Элленборо, который был главнокомандующим в Индии во времена моей кабульской эскапады, находился среди присутствующих и он буквально прилип ко мне, что было настоящим спасением. А затем ко мне обратилась сама королева своим обычным монотонным голосом:
— Ваша милая супруга, полковник Флэшмен, сообщила мне, что вы уже вполне оправились после ваших русских приключений, о которых вы должны нам рассказать. Похоже, там весьма оригинальный народ. Лорд Грэнвилл[16] пишет из Петербурга, что русскую горничную, служащую у леди Вудхауз, застали за поеданием содержимого одной из баночек на туалетном столике ее светлости. Это оказалась помадка для волос на касторовом масле! Что за экстравагантность, не так ли?
Теперь, конечно же, настала моя очередь развлечь компанию несколькими туземными анекдотами о жизни русских и их примитивных обычаях. Рассказы имели успех, так что королева согласно кивала головой, приговаривая: «Какое варварство! Как странно!», а Элспет взирала на своего героя, едва не подпрыгивая от восторга. Альберт присоединился к нам, в своем занудном духе, заметив, что ни одно государство в Европе не представляет собой более благодатную почву для семян социализма, чем Россия, и он опасается, что новый царь обладает недостаточно сильным характером и слишком низким интеллектом.
— Так говорит лорд Грэнвилл, — заметила королева, — но я не думаю, что ему надлежит делать подобные замечания о какой-нибудь персоне королевской крови. Не правда ли, миссис Флэшмен?
Старина Элленборо, жизнерадостный вечно пьяный толстяк, поинтересовался, не пытался ли я хоть немного цивилизовать русских, обучая их игре в крикет, а Альберт, в котором юмора было не больше, чем в церковной купели, со скукой сказал:
— Уверен, полковник Флаш-манн ничьего подобного не дье-лал. Я не могу поняйт эта страсть к крикет; по-моему, это лишь бьесцельный трата время. Какой прок длья молодой чьеловек часами ползайт по полью из конца в конец или замирайт, словно статуй? Вьерно, полковник?
— О да, сэр — согласился я, — я и сам провел в полях достаточно много времени, чтобы полностью согласиться с вами — на самом деле это тяжкий труд. Но иногда, когда мальчик становится мужчиной, его жизнь может зависеть от выносливости и умения ползать или замирать на месте — например на Хайберской скале или в бирманском лесу — так что пока мы молоды, немного практики не повредит.
