Флагман штурмовой авиации - [32]

Экипажи внимательно вели наблюдение. Летчики и воздушные стрелки обшаривали глазами каждую ложбинку, каждую рощу, каждую проселочную дорогу. На полетной карте запестрели значки, обозначающие движение частей, машин, танков.

Разведка — это глаза и уши армии. Без нее в боевой обстановке и шагу не ступишь. Поэтому во всех авиаполках корпуса уделялось огромное внимание этой опасной и ответственной специальности, для выполнения разведывательных полетов выделялись самые надежные экипажи, которые могли сработать наверняка.

…С каждым полетом командование убеждалось, что летчик 800-го штурмового полка 292-й авиадивизии младший лейтенант Т. Бегельдинов обладает какой-то особой интуицией при поиске противника.

Изучая местность по карте, он представлял себе, как выглядят в действительности эти желтые и зеленые квадраты — степь, перелески, лощины, прожилки дорог, каково может быть движение по ним, какова сила зенитной обороны у переправ.

Зрением и памятью обладал необыкновенной. Стоило Талгату пролететь над местностью, и он, как на пленку, фиксировал картины жизни вражеской передовой и тыла: квадратики танков на дорогах, железнодорожные составы на станциях, кресты самолетов на аэродромах, тщательно замаскированные вражеские батареи…

Вот лишь один из вылетов (а ему приходилось их делать по пять-шесть в день). Его описание сохранилось в скупых строках боевых донесений, которые непрерывно поступали с борта самолета при подготовке к форсированию Днепра.

«11 часов 07 минут. В окрестностях пункта „117“ — группа пехоты противника численностью в 300 человек. Отходит на юго-запад по полю. Пехоту штурмую на бреющем…

11 часов 10 минут. На железнодорожной станции „249“ два эшелона под парами. Сброшены бомбы с замедленными взрывателями, сильный зенитный огонь…

11 часов 14 минут. На дороге из „601“ и „409“ двустороннее движение. 40 автомашин, 12 бронетранспортеров, 7 танков. Сброшены противотанковые бомбы. Колонну штурмовали в два захода…

11 часов 15 минут. Атакован четырьмя ФВ-190. От боя уклонился и продолжаю полет.

11 часов 21 минута. На восточной окраине „312“ две зеленые и одна белая ракеты. Наши танкисты обозначили себя. На водном рубеже „805“ сильный артиллерийский огонь. Возвращаюсь».

И все это лишь за пятнадцать минут полета!..

С ловкостью прирожденного охотника выслеживал врага и лейтенант Борис Мельников. Он никогда не возвращался из разведки без точных данных о скоплении вражеских войск, боевой техники, мастерски фотографировал и наносил на карту тщательно замаскированные аэродромы, железнодорожные эшелоны и другие важные объекты.

Обычно лейтенант Б. Мельников летал на разведку со своим воздушным стрелком сержантом Федором Бобковым. Задача в эти дни была одна: выяснить резервы противника в глубине обороны.

Обстановка позволила экипажу беспрепятственно произвести фотографирование, и штурмовик лег на обратный курс. Но тут стрелок по СПУ доложил командиру;

— Слева и выше вижу «фоккеры!»

Гитлеровцы шли на снижение и разворачивались навстречу разведчику, одна пара ушла вперед, другая бросилась наперерез «илу». Один ФВ-190, круто спикировав, проскочил метрах в двухстах за хвостом самолета.

Сержант Бобков доложил, что немец внизу. Предложил перейти на бреющий.

Штурмовик снизился. Почти у самой земли Мельников выровнял машину и повел ее ломаной линией. Вражеский истребитель попытался было поймать его в прицел, но просчитался. Бобков же подловил момент, когда «фокке-вульф» налез на край большого кольца прицела и дал длинную очередь. «Фоккер» сначала свалился на крыло, затем, задрав тупой нос, какое-то время висел в воздухе. Но сорвался и стремительно пошел вниз…

В атаку бросился второй истребитель, но Мельников делал виражи, не давая немцу возможности приблизиться к «илу». А когда тот все-таки приближался, сержант Бобков отсекал его короткими очередями из пулемета. «Фоккер», наконец, отстал и вильнул в сторону. Под крылья штурмовика наплывала своя, родная земля…

Асом разведки в корпусе по праву считался и летчик Анатолий Расницов. Вкратце расскажу его историю. Еще на Калининском фронте он прослыл одним из опытных пилотов, для которого ночные полеты на У-2 стали будничной работой. Когда часть начала переучиваться на Ил-2, Расницова вдруг отозвали в тыл готовить в запасном полку молодежь. Целый год он терпеливо отдавал всего себя, чувствовал, что делает очень нужное дело, обучая молодых летчиков, просился на фронт. Но ему говорили: «Фронту нужен не один, хотя бы и очень опытный летчик, а десятки и сотни».

В одни из дней на аэродром прибыл его друг Григорий Фроленко, командированный за новыми самолетами, и Анатолий сразу насел на товарища:

— Возьми меня с собой, Гриша! Возьми, иначе…

Тайком, в самый последний момент Расницов решился на отчаянный шаг: оставил все свои вещи и как был, в комбинезоне, прилетел с Фроленко в 800-й штурмовой авиаполк.

«Беглец» не стал придумывать различные оправдания своему поступку, а пришел с Фроленко к командиру полка и все объяснил. Потом Анатолия вызвали к комдиву Ф. А. Агальцову «для знакомства». Позже на строгий запрос из школы генерал Агальцов ответил: «Хорошие летчики нужны здесь не меньше, чем в тылу».