Флаг над крепостью - [5]

– В курсе, – подтвердил я. – Проходил на уроках истории. Так называли людей, которые до вашей войны между Севером и Югом беглых рабов ловили.

– Вот! – Адамс засмеялся. – Так что не пытайся изменить естественный ход событий и не прикрывай свое нежелание что-то делать фальшивыми принципами. Не ври себе, парень. Мне ври, людям своим ври, это нормально. Вон той девице остроухой, что на тебя одним глазом косит постоянно, ей непременно ври. Просто такие, как ты или я, любить не умеем, а девчонкам обязательно надо хорошие слова говорить о чувствах, они тогда податливей становятся. Но себе не надо врать. Потому что если ты когда-нибудь все же поверишь в свою собственную ложь, то изменишь судьбу, и в этом случае добра от жизни не жди.

– Да ты философ, – без тени иронии произнес я.

– Нет, просто живу давно, – отозвался Джон. – А тебе это все сказал, потому что ты мне пришелся по душе. Само собой, что мы еще долго будем принюхиваться друг к другу, только полный идиот открывает душу перед незнакомцем, но первое впечатление есть первое впечатление. Мы сидим, говорим, выпиваем – и нам хорошо. Мне так точно. Это уже большое дело. Это означает, что прямо завтра мы не начнем друг в друга палить.

– Согласен, – признал я. – Но выпить – это полдела, надо бы еще и перекусить. Настя, уха сегодня будет или нет? Вон рыбы полное ведро!

Адамс расхохотался, а мгновением позже снова резко дернул удилище вверх.

– Ага! – заорал он, еле удерживая в руках вертящегося как юла скользкого карпа. – Еще один! Красавец какой!

– Не спорю, – улыбнулся я, поражаясь тому, как быстро меняется настроение у этого человека. Только что мудрые вещи говорил, а секундой позже уже радуется как мальчишка пойманной рыбе. – Пожалуй что по общему весу улова ты меня уделал.

– Да ладно, – великодушно сказал Адамс, отцепляя рыбу от крючка. – В котле все одно будет непонятно, кто какую рыбину поймал.

Он склонил голову к плечу, хитро на меня глянул и заговорщицким тоном произнес:

– А я знаю, что ты сейчас обо мне думаешь. Ты думаешь о том, что я очень и очень странный тип. Может, даже маленько чокнутый. Ну, я же прав?

– Про чокнутого не думал, – как на духу признался я. – Но в целом… Да, все это как-то непривычно.

– Я понимаю, – произнес Джон. – По-хорошему, мы с тобой сейчас должны были бы поговорить о том, как будем торговать, о ценах на «горючку», которая есть у тебя, и на технику, которая есть у меня, обсудить пути взаимного развития, найти точки делового соприкосновения. А уж если учесть, что я американец, у которого, по идее, бизнес должен быть на первом месте, то шаблон и вовсе трещит по швам.

– И снова соглашусь, – кивнул я. – Что-то такое мне и думалось.

– А на самом деле все просто. – Адамс прищурился. – Сынок, еще сегодня утром я был в чистилище. В самом настоящем. Там у нас за горой именно оно, такое, как его в книгах описывали. Там есть пыль, ветер, жара и смерть, а больше ничего. Нет, я не жалуюсь, ничего подобного. Прозвучит бредово, но нам всем там нравится, хотя бы потому, что там мы осознали, что такое настоящая жизнь. И теперь там наш дом, который мы ни на какой другой не променяем. Думаю, ты понимаешь, что я имею в виду?

– Предельно, – усмехнулся я. – Знаешь, у меня самого такой же дом есть. И мне тоже другого не надо. Больше скажу, я вообще уже не знаю, где мое существование реальней – там, на погибшей, но зато настоящей Земле, или здесь, в виртуальности.

– О том и речь. – Адамс снова отпил из бутылки, а после передал ее мне. – И особое удовольствие ты получаешь, когда из наших песков и жары ты попадаешь сюда, в прохладу, к воде, вот к рыбалке. Не хочется думать о делах. Хочется просто сидеть и смотреть на поплавок. Тем более и так ясно, что с тобой-то мы точно поладим. Ты не тот хитромудрый плосколицый, который сыплет витиеватыми выражениями и цитирует мудрецов с китайскими именами. С ним ни выпить нельзя, ни по душам поговорить.

– Ты про Салеха говоришь или про покойного Асланбека? – уточнил я.

– Да я сам его не видел, с ним мой помощник общался, – отмахнулся Джон. – Собственно, какая разница, кто из них? Восток есть Восток. Они пожимают тебе правую руку, а в левой уже держат нож, который всегда готовы пустить в ход. Мы еще первую сделку с этими кочевниками не провели, а я уже знал, что раньше или позже они убьют моих людей, вместо того чтобы заплатить за товар.

По всему выходило, что мне надо бы задать ему вопрос из серии: «А зачем тогда вы с ними торговали?». Но я ничего такого делать не стал. Просто не имело смысла что-то спрашивать. И так все ясно.

– Я же говорю – ты смышленый парень. – Адамс наклонился и хлопнул меня по плечу. – Понял, да?

– Лучше один раз устроить резню, чем сто раз напугать на словах, – утвердительно произнес я. – Потому вы и дали уйти части степняков, чтобы те и сами это помнили, и возродившимся рассказали, что к чему.

Не скажу, что размышляя о бойне на равнине (по-другому это назвать было сложно), я не рассматривал такой вариант. Более того – к нему я и склонялся. Равно как и Голд, с которым произошедшее мы несколько раз обсуждали.

– Плюс добавь сюда еще один важный фактор, – назидательно проговорил Джон. – Единение людей. Все они теперь знают, что за одну смерть своего человека я возьму сто чужих. Это, знаешь ли, дорогого стоит. Я терпеть не могу политиканов, но в одном они правы на все сто, – нация должна ощущать себя нацией. Если этого нет, то раньше или позже все скатится в хаос.