Фишки нА стол! - [34]

Потолкавшись перед приемной комиссией филфака, несчастная абитуриенточка из провинции за четверть часа обзавелась тремя десятками визитных карточек всевозможных репетиторов и родственников декана. В отделении Яночка огорошила Лягушкина простым вопросом:

— Работаем только по мошенничествам?

— А что, — поинтересовался Игорь, — там еще что-то есть?

— Если надо, сделаем три четких изнасилования. Кроме того, там есть еще один брачный аферист и пара кобелей, но это уже просто аморалка, — Яночка выбросила в корзину несколько визиток, на одной из которых опер успел прочитать фамилию замдекана.

В отделении отловленные жулики винили в своей беде кого угодно, кроме ясноглазой провинциалочки. В один день Лягушкин стал счастливым обладателем сразу шести свеженьких уголовных дел. Настроение омрачал только выговор от Валентинова.

— Ты кого к нам привел? — грозно рычал хорошо отдохнувший в отпуске начальник.

Оказалось, что прекрасная Яночка сделала несколько собственных, весьма нелицеприятного свойства, выводов о работе 206 отделения. И как-то при случае поделилась этими выводами ни много ни мало с начальником ГУВД, с которым оказалась в приятельских отношениях. В результате первый рабочий день Валентинова был омрачен разговором с начальником Инспекции по личному составу. Борец за чистоту милицейских рядов пригрозил лично приехать в 206-е и пересажать весь сержантский состав за поборы, а заодно и самого Валентинова за потворство. По закону всемирного тяготения, лавина нагоняев распространилась вниз и настигла участкового Лягушкина в последний день перед отпуском. Уехал он отдыхать с глубоким чувством неразделенной обиды. И этим своим чувством сейчас и делился с Муравьевым, который сумел-таки найти его по телефону в Кисловодске. Почти никакой полезной информации кроме того, что Валентинов — … Лягушкин не сообщил. Видимо, предстояло начинать разработку абитуриентской темы с нуля.

Муравьев ловил репетиторов достаточно сложным способом. Сейчас эта задача перевалилась на Кулинича. Время на такую ерунду он тратить не хотел, поэтому пошел более быстрым путем.

По его прикидкам, репетиторы-"леваки" должы были проводить свои занятия в университетских аудиториях. Занятия у студентов кончаются в основном к 17:30, так что репетиторам имеет смысл начинать в 18. За 15 минут до этого срока Кулинич сидел в вестибюле второго корпуса.

Он не прогадал. Сразу же обратили на себя внимание несколько молодых людей, судя по их робким повадкам, не студенты. Отправившись за ними, опер дошел до аудитории на 8 этаже. К шести там собралось человек двадцать школьников, чуть позже появился искомый репетитор. Это был молодой человек лет тридцати в ужасных квадратных очках, с безнадежно испорченной осанкой и каким-то нескладным портфелем. У него на лбу явственно проступала должность младшего научного сотрудника.

"Попробую взять на понт," — подумал Кулинич и, спустившись вниз, вызвал из отделения двух сержантов в форме. Когда он вместе с ними бесцеремонно ввалился в аудиторию, произведя даже несколько больше шума, чем необходимо, это оказало должное действие на преподавателя, а уж о школьниках и говорить не приходится.

— Так, кто тут организатор подпольного предприятия? — напористо начал опер. Сержанты за его спиной угрожающе зазвенели наручниками.

Школьники, сидевшие за столами, сделали геройскую попытку бежать через заднюю дверь. Дверь была забита со дня основания Университета, и побег не удался. Преподаватель замычал что-то неопределенное.

— Вам придется пройти со мной!

— А… это надолго? — робко поинтересовался преподаватель.

— Нет, всего лет на пять, — сострил Кулинич, но молодой человек оказался без чувства юмора, сильно побледнел и лихорадочно стал собирать вещи, пытаясь запихать увесистую папку с бумагами себе во внутренний карман. В контору он прибыл уже полностью готовым к употреблению.

Глядя, как струхнул препод, как он сгибается под каждым словом, опер сразу понял: слабак, расколется на раз. Так и получилось. Написав подробнейшее объяснение, в котором заложил с потрохами своего работодателя и всех коллег, он даже как-то повеселел, ободрился. Облегчил душу, так сказать. Внимательно изучив продукт облегчения, Кулинич наморщился и подумал:

— Оригинально устроена так называемая совесть у русского интеллигента. Совершать преступления она ему обычно не мешает. Только после начинает доставать.

Нескладный преподаватель заложил организатора теневого репетиторского предприятия. Он нанимал преподавателей из числа сотрудников Университета и аспирантов, привлекал слушателей-абитуриентов, устраивал занятия. Себе за посреднические услуги хозяин забирал 50 % выручки. Эксплуататором трудовой интеллигенции, пережитком капитализма, ростком нового предпринимательства оказался некий Янев Анатолий Кириллович.

Хотя и представлялся доцентом, но фактически он состоял в должности техника, заботам которого поручалось обслуживать оборудование лекционных аудиторий. Благодаря этому обстоятельству, Янев имел помещение для проведения занятий и пускания пыли в глаза ученикам. Впрочем, надо отдать ему должное, математику в объеме школьного курса он знал хорошо, а собранная за три лета коллекция экзаменационных билетов давала возможность поднатаскать ребят в решении задач.