Финляндия на пути к войне - [21]

В августе 1940 г. министерство народного снабжения полагало, что Финляндия в состоянии обойтись в случае непредвиденных обстоятельств и без этих 100 млн. кг зерновых. С введением запрета на скармливание ржи и пшеницы скоту получали 20 млн. кг хлеба для населения. С помощью различных технических решений при помоле зерна надеялись сэкономить дополнительно еще 8-10 млн. кг. Ранее около половины урожая ячменя (70–80 млн. кг) шло на фуражный корм. Если учесть и этот резерв, то дефицит вообще исчезал. К тому же в резерве оставались овес и картофель. У населения, таким образом, не было, казалось бы, никаких оснований для беспокойства.

Но ситуация развивалась не столь благоприятным образом.

В ходе летних торговых переговоров со Швецией Финляндия 19 июля 1940 г. запросила у нее 20 000 тонн ржи и 10 000 тонн пшеницы, однако в осеннем соглашении, заключенном 31 августа, зерновые вообще не значились. В ходе следующей стадии переговоров в феврале 1941 г. у Швеции запросили даже 100 000 тонн зерна. Эти переговоры, на которых Швеция безуспешно пыталась получить от финнов 3 000 тонн меди из Оутокумпу, обещанных еще в июле 1940 г. Германии, приобрели по политическим причинам острый характер. По мнению И. Сеппинена, изучавшего данную проблему, Швеция пыталась таким образом вырвать Финляндию из-под германского влияния и оказывала в вопросе о меди на Финляндию столь же сильное давление, как и Советский Союз по аналогичным причинам в вопросе о никеле. Когда прерывавшиеся и продолжавшиеся в общей сложности целый месяц переговоры привели к подписанию торгового соглашения (28 марта 1941 г.), в нем совершенно отсутствовали статьи о поставках зерна в Финляндию и меди в Швецию (за исключением 200 тонн в качестве «мировой»).

Уже в конце января 1941 г. Финляндия представила Германии свои предложения для очередного торгового протокола. Пожелания в отношении зерновых были весьма скромными: 20 000 тонн пшеницы и 20 000 тонн ржи. Но зато втрое (180 000 тонн) по сравнению с довоенным периодом должны были вырасти поставки минеральных удобрений. Финляндия пыталась таким образом сама обеспечить себя зерном и уменьшить зависимость от иностранной помощи. Считалось, что качественные азотные и калийные удобрения наполовину увеличат урожайность финских зерновых.

Хотя Германия в ходе торговых переговоров с Финляндией в феврале-марте 1941 г. и отклонила ее заявку на 40 000 тонн зерна, это обстоятельство по уже упоминавшимся выше причинам не слишком озаботило наше правительство.

Тем не менее попытки Финляндии получить какое-то количество зерна не прекращались. Министр иностранных дел Виттинг 24 марта 1941 г был уверен в том, что Швеция, согласно торговому договору, поставит Финляндии 20 000 тонн пшеницы, но этого не произошло. Еще в июне Auswärtiges Amt рекомендовал финнам обратиться к Советскому Союзу и Швеции. Но ни одна из сторон не дала обещаний. Министр сельского хозяйства Арола в своем выступлении по общефинляндскому радио 2 июня говорил о нормировании, и газеты на следующий день пространно комментировали это официальное заявление. Он рассказал о своей майской поездке в Стокгольм, где просил о помощи, но получил отказ, поскольку Швеция — которая в предыдущий год помогла Финляндии — теперь сама испытывала трудности. Из России поступило только 25 000 тонн зерна вместо обещанных 70 000 тонн. Поэтому необходимо было приступить к ужесточению нормирования, которое, тем не менее, было отодвинуто на начало июля, поскольку весной обычно существовали сложности с приобретением картофеля и овощей. Министр Арола призвал всех, у кого имеются для этого возможности, заняться летом своими приусадебными участками, рыбалкой, поскольку этим также можно было облегчить ситуацию.

С другой стороны, из Советского Союза поступала информация о том, что оттуда можно получить зерно, если в числе аргументов такой просьбы будет снижение взаимной напряженности. Хелла Вуолийоки, которая много занималась проблемами восточной торговли, говорила 20 мая Вяйнё Войонмаа о том, «как легко можно получить продовольствие с востока, если бы захотели попросить. Но здесь не хотят; сначала страдают, а там хоть голодная смерть».

На этом фоне в ходе военных переговоров в Хельсинки (3–6 июня 1941 г.) зерновая проблема вновь встала в повестку дня. Неожиданностью текущего момента стало обещание Сталина, которое он 30 мая в качестве «прощального подарка», в связи с провалом торговых переговоров, дал Паасикиви. Финляндия получала 20 000 тонн зерна, в первой половине июня оно действительно было доставлено морским и железнодорожным транспортом. Этим решением Сталин хотел содействовать развитию миролюбивой политики, хотя данный жест и оказался запоздалым.

В результате премьер-министр Рангель в своей речи в парламенте 25 июня мог сказать, что русский хлеб получен почти наполовину: упоминавшиеся министром Арола 25 000 тонн и предоставленные Паасикиви 20 000 тонн.

Когда Англия 14 июня прервала морские коммуникации с Петсамо, что привело к прекращению поступления американского хлеба, Рангель активизировал усилия по импорту зерна из Германии. В результате произведенного расчета обнаружилось, что требовалось именно 25 000 тонн, которые уже «плыли» из Америки, но которые теперь не могли достичь финского берега.