Финист Урван и око василиска - [7]

— Действительно странно. Я никогда не слышал ни о чём подобном. А почему ты решил, что они разумны?

— Я стоял на стене и наблюдал за их попытками уничтожить ворота. Перед тем как отступить, один из монстров взглянул на меня. В его налитых кровью глазах я увидел лютую ненависть. Такая злоба может исходить только от разумного существа, и уж никак не от безмозглого монстра.

— Если это чернокнижники, то они используют магию оборотней.

— Скорее всего. Они были размером с целый дом, с толстой шкурой и массивными рогами.

— И ты думаешь, у них был личный мотив?

— Да. К магам я никогда не проявлял милосердия: никого не щадил и не отпускал. Все они заканчивали на костре. Но, видимо, кому-то из них удалось уцелеть.

— А ты пытался пройти по их следу?

— Да. Но это не дало результата. Через несколько вёрст их следы обрываются и исчезают.

— Мда… Получается, мы ничего не знаем о них. Боюсь, за оставшиеся два дня нам не удастся их обезвредить. Поэтому нужно тщательнее подготовиться к нападению, — сказал Урван и, немного подумав, спросил: — До этого, в городе не случались странные события, такие как пропажа людей или похищение?

— Нет, ничего такого. А почему ты спрашиваешь?

— Для такой мощной магии требуется множество человеческих жертвоприношений. Монстры могли использовать кого-либо из горожан.

— Нет, финист, ничего подобного ни в городе, ни в моих землях не случалось.

Урван развернулся и направился к выходу, горя желанием немедленно пройти по следу тельцов и попытаться с помощью соколиного зрения отыскать ещё сведений. Возможно, солдаты что-либо случайно упустили, а может быть и намеренно.

Зайдя в неф, Урван сразу же столкнулся взглядом с ратоборцем. На лице витязя блуждала смущённая гримаса. Конник понял, что если бы он оказался на месте финиста, то немедленно испепелил бы любого, кто посмел к нему прикоснуться.

Всадник быстро побежал во двор. Едва он миновал вход в терем, как ему преградила путь толпа взволнованных мужчин. Каким-то образом они узнали о прибытии финиста и собрались взглянуть на нового героя.

Стоя на ступеньках, хранитель окинул взглядом толпу и двор за их спинами. По всей зоне видимости громоздились палатки горожан и их пожитки. Посадить здесь безопасно феникса без уничтожения имущества местных не представлялось возможным. Ворота кремля к этому моменту уже были закрыты.

Урван протиснулся сквозь толпу и бросился к лестнице, примыкающей к опорной стене. Маневрируя между палатками, он быстро взобрался по ступенькам вверх.

Тем временем люди бежали следом за юношей, сгорая от нетерпения и безумного желания хотя бы раз в жизни увидеть своими глазами огненного сокола. Ведь если здесь оказался сам финист, то и птица обязательно должна появиться. Дополнительный интерес подогревало полное отсутствие чуда в их жизни. Бродячие фокусники старались обходить стороной их город, памятуя о жестокости архонта ко всякого рода колдунам. Любой самый безобидный трюк для артиста мог закончиться очистительным костром на центральной площади.

Финист прислонил шест к зубцу стены. После чего засучил рукава по локоть и поднял ладони к небу, растопырив пальцы.

— Феникс, приди! — крикнул громовым голосом юноша и раскинул руки в стороны.

Тотчас же в небе блеснула яркая вспышка, после чего одна из звёзд отделилась и стремительно полетела вниз. Она падала точно на крепость, а за ней разворачивался яркий кометный хвост. С каждой секундой огненный шар увеличивался в размерах, заливая светом долину вокруг горы и наполняя кремль. Ночь превратилась в день.

Люди смотрели вверх и трепетали. Дети прижимались к своим матерям, а жёны к супругам. Губы мужчин дрожали. Некоторые горожане от испуга бросились прочь. Лишь отдельные старые воины остались спокойными и улыбались. В молодости им довелось видеть ночное появление феникса, и сейчас у них не было страха.

Тем временем сокол стремительно приближался с востока. В версте от замка хищник перешёл в горизонтальный полёт и взял максимально низкую высоту. Он летел параллельно стене кремля на три метра ниже зубцов, почти касаясь его кончиками маховых перьев.

Урван, заприметив сокола, приготовился бежать. Уже на самом подлёте феникса, хранитель схватил шест, разбежался и бросился вниз. Несколько секунд он падал, но приземлился точно в седло на спину птице и вцепился пальцами в переднюю луку мёртвой хваткой.

Люди бросились к краю стены, чтобы воочию убедиться смог ли финист удержаться на фениксе. Увидев защитника верхом на хищнике, горожане возликовали. Дети кричали от восторга, женщины обнимались, а мужики обменивались рукопожатиями.

Феникс, повинуясь мысленным командам своего всадника, развернулся и понёсся на юг. Из-за плохой видимости соколу пришлось лететь почти над самой землей. К счастью, следы тельцов ещё не успели исчезнуть и хорошо прослеживались на почве. Размер отпечатков копыт раз в шесть превышал следы обычных представителей этого вида. А глубина оттиска не оставляла сомнений в том, что волы весят по меньшей мере несколько тонн.

За десять вёрст от крепости следы быков начали постепенно меняться. Если раньше все четыре отпечатка располагались близко друг к другу, что символизировало галоп, то сейчас они стали превращаться в некое подобие ходьбы на двух конечностях. Следы более крупных передних копыт исчезли и остались лишь задние. С каждым новым отпечатком глубина оттиска заметно уменьшалась от следа к следу.