Финансовый материализм - [34]

С неврологической точки зрения проще смотреть на произошедшее и делать не всегда сообразные выводы, чем прогнозировать и учитывать множество факторов, поэтому общество подчинено отчасти простым сводам поведенческих алгоритмов, с другой стороны является следствием инертных социальных процессов, и чем меньше организационных структур занимающихся прогнозом и расчётом складывающихся обстоятельств, тем большую выраженность имеют инертность общества, несистемность и упадок в случае нехватки нормальных условий (смещение и нарастание поведенческих форм в сферы деятельности краткосрочной реализации инстинкта, что формально и является естественной причиной происхождения рынка). Вследствие чего отчётливо выделяется сегрегация общества по родоплеменным и имущественным признакам, сегментация экономики по любым хозяйственным и социально-неврологическим признакам не в пользу интеллекта (что подразумевает биологическую инертность и коррупцию, которая является следствием использования должностных или посреднических полномочий в целях финансового и рыночного обогащения), а также меркантильное гипертрофирование частной собственности вытягивающее все возможности цивильного развития в наращивание ресурсов тех структур, которые изолируются от любых систем масштабной логистики и структурированного управления, в числе которых образование, медицина, наука и все институциональные системы занимающиеся масштабной регулировкой и развитием, они просто низведены рыночной системой и лишены возможности влиять на организацию общества отсутствием должного финансирования и доступа к управлению. Любые институциональные структуры в условиях рыночного монополизма подвластны тем же социальным стремлениям, которым подчинены преобладающие массы населения и порывы рыночных инерций частного гипертрофизма в целом, что становится преобладающей формой градаций властвующих структур региональной власти и транснациональных элит, а те в свою очередь не всегда готовы пойти на масштабное планирование и детальное развитие в силу того, что образовались и обогатились в ходе лишения или неимения масштабных структур ресурса влияния и ресурса для обеспечения системной долгосрочной деятельности, то есть, это своего рода реализовавшийся в социогенезе инертный рыночный инвариант общественной организации в противовес институциональной структуризации. Структурные механизмы институтов в таком положении зависят от рыночных монополий, а ни рыночные монополии от институционального расчёта. Любые подвижки в сторону полномерного задействования возможностей имеющихся потенциалов и детального расчёта иногда значат для рыночных монополистов пренебрежение нажитым непосильной инерцией инстинкта, либо это знаменует для них необходимость скоординированно использовать имеющиееся ресурсы для того, чтоб возглавить инициативу и осуществить шаг вперёд в сфере экономической организации человечества, ведь так или иначе всё будет меняться, и лучше, если эти перемены будут управляемыми, расчётливыми и чётко скоординированными, поскольку человечество находится в гораздо более сложной ситуации, чем когда бы то ни было, а эта сложность будет только увеличиваться, где необходимы подвижки совершенствования инструментов управления, чтоб масштабные проблемы не становились ещё более масштабными, они требуют практических решений. Достигнутые позиции и возможности на верхушках управления не прибавляют желания обладателям этих позиций избавляться от достижений или принебрегать ими сугубо из соображений безопасности, с другой стороны повсеместные притеснения биологического формата являясь основной проблематикой человеческого мироустройства (не будь биологических притеснений, проблем бы не существовало на этой планете, поскольку любое взаимодействие выстраивалось бы исключительно на когнитивном уровне) при увеличении факторов социальной тесноты в связи с ростом численности населения, техногенных возможностей и финансовой ёмкости в условиях финансовых дефицитов и номинальных неровностей, создают определённые сложности в согласовании управления мировыми процессами, учитывая рост информационных потоков и сокращение информационной безопасности при недостатке внятной структурированности информационных потоков, в добавок к чему нерасчётливый рост промышленности вслед за валютным спросом/рынком, рост покупательной способности и финансов при отсутствии внятной логики организации цивилизации на планете, где рост финансовой ёмкости уходит в номинальное вздутие и обходит возможности жизни прорасти во вселенную через научно-технологические достижения.

Рыночная система волочится за прибылью неизвестно куда, вместо того, чтоб определить этот вектор для достижений научно-технического развития в известной степени через институциональную структуризацию, с которой будет происходить кооперация мировых финансов. Превалирование частных интересов в организации человечества ведёт к сегментации и исключению научной координации, поскольку нажива и финансовая прибыль никогда не выводит ментальность человека из частных интересов, это только сегментирует общество в узких и краткосрочных интересах, определяя социогенез неврологически, а когда прибыль/гормонально-пищевая нажива сменяет достижения, достижения перестают быть прибылью и становятся исключительно сферой рыночной деятельности, что приводит к масштабным диспропорциям в финансовой системе и мировой экономике.