Финансовый материализм - [23]

Шрифт
Интервал

В рамках консервативной семантики и системы символов развитие невозможно. Если смысл противоречит обстоятельствам, он несостоятелен. Если взять математику, то она ничего не предопределяет, все математические расчёты накладываются поверх физических процессов. Прежде чем создать компьютер, инженеры и электрики десятилетиями путались в проводах. Прежде чем создать ракету или самолёт, не взлетело и взорвалось множество аппаратов. Прежде чем обуздать цепную ядерную реакцию, был отточен технологический и физический процесс, в ходе которого была масса оплошностей, промышленники целое столетие игрались с химией, физикой и построением технологий. Числа возникают впоследствии, но не лежат в основе этих разработок и явлений. В основе жизни лежит рост по градиенту воспроизводства обратимой циркуляции множества химических элементов, непрерывно подпитываемая внешним источником энергии физико-химическая прогрессия, но не субъективная, не математическая, не финансовая и не семиотическая. В основе творчества лежит биологическая импровизация при поиске и синтезе решений, но не фиксированная или консервативная семантика. Везде важна объективная последовательность, что играет логистическую роль в построении любых систем и структур. Путая местами последовательность в значимости тех или иных вещей, возникают фундаментальные логические противоречия, которые обуславливают масштабные тупики для ментальности целых цивилизаций. Например, если в последовательности приоритетов системы знаний в основу поставить абстрактность (вроде семиотической математики или непрактичного свода понятий) перед естественными закономерностями природы (вроде физики и биологии, которые объясняют всё без исключения), то можно получить массу ущерба и экономического отставания, а с учётом мировых градаций, это играет большую роль.

Преобладание социальных абстракций над пониманием природы вещей в отдельном обществе и в мире создаёт условия в которых практический результат всё более проблематичен. Нужно эпохальное окно, которое обуславливает открытие возможностей для практических манёвров необходимого масштаба, иначе теоретика возобладает над практикой, даже если она ошибочна, а теоретика близка биологически ко лжи и выяснению социальных отношений. Ложь и информация, это древний способ кредитования, отсрочки эффекта распознавания обстоятельств посредством памяти и манипуляции поведенческими реакциями в собственных интерсах, что, как известно, делается ради пищевых манёвров даже мартышками, подающими клич о том, что рядом хищник, чтоб съесть еду сородичей, которые если замечают проделку, нападают на проныру. Любое внушение, это использование чужого страха, опасения, опыта, вызывание таковых с помощью той или иной формы информации, с которой есть неврологическая ассоциация. Ложь всегда создаёт информационную отсрочку и кредит перед обстоятельствами, но когда кредит и отсрочка начинает преобладать и нарастать, это создаёт массу издержек, теоретика никогда не даёт постоянный эффект наживы, что есть мимолётный стимул получить упоение не взирая на ход обстоятельств, то есть в её рамках даже не всегда возникает взгляд на действительность, поскольку люди имеют свойство отрываться от действительности целыми поколениями погружаясь в теоритические системы расчёта и абстракций, от которых никак не зависят события. Это аккумулирует массу нерешённых задач и усложняет их решение, но здесь есть и плюс, аккумуляция массы сдерживаемых идей и способностей, которые при снятии сдерживающего фактора обуславливают развитие и прогресс во множестве сферах экономики, хотя подобные рывки прогресса могут проявляться сегментарно и не всеохватывающе.

Одно дело исход из ситуации, другое дело исход из представлений о ситуации, конформизм всегда губителен, если не приемлет распознавание обстоятельств вне зависимости от ранее возникших методик расчёта и устоявшихся абстрактных понятий. Вы не можете обусловить события календарём, но как известно, большинство людей обусловлены календарём, это тот самый эффект информационного кредитования и отсрочки посредством лжи, но он эволюционно возник во взаимодействии между особями в стабильной и благоприятной физической среде в колее выяснения отношений по пищевым цепочкам поведения, действительность в своих закономерностях этому эффекту не поддаётся, а конформные инерции продолжают агрессивно отстаивать своё право теоретического кредитования во упоение и отсрочку обратного эффекта, что формально есть агрессивное пищевое поведение, нежелание выпускать из рук пищу, даже если она уже целиком имеет облик абстракции и создаёт в расхождении между теорией и практикой губительные издержки, это просто инерция пищевого градиента (или физико-химического, если детальней), который настойчив и зачастую неуправляем, если его не обрамлять в благоразумную форму. Нельзя отучить животное хотеть питаться и жить, но можно воссоздать любую форму реализации этой потребности, например через освоение космоса, без чего мы звери замкнувшиеся в циркуляции бездумного биологического цикла или проще выражаясь, в конформной прихоти. Так или иначе, огромная группа людей останется на Земле навсегда, даже если отростку жизни из людского рода удастся покорить бесконечность, ведь в космос забраться всем невозможно, кто-то должен создать основу для масштабного прыжка во всленную, и мы среди числа людей, которым суждено остаться, поэтому организация человечества на планете имеет существенное значение, иначе на Земле останутся все. Расходы ресурсов на освоение космоса не имеют никакого значения, поскольку там со временем будут созданы масштабные контуры воспроизводства и добычи ресурсов в гораздо больших масштабах и объёмах, иначе покорение вселенной не имеет смысла.


Рекомендуем почитать
Космические странники

В книге рассматривается вариант первого контакта с инопланетным разумом.Позитивного…!!! Контакта.


И вам еще кажется, что у вас неприятности?

Значительная часть современного американского юмора берет свое начало в еврейской культуре. Еврейский юмор, в свою очередь, оказался превосходным зеркалом общества благодаря неповторимому сочетанию языка, стиля, карикатурности и глубокой отчужденности.Вот вам милая еврейская супружеская пара, и у них есть дочь — дочь, которая вышла замуж за марсианина. Трудно найти большего гоя, чем он, не так ли?Или все-таки не так?Дж. Данн, составитель сборника Дибук с Мазлтов-IV. Американская еврейская фантастика.


Глюкомань

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Две копейки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пастухи вечности

Потомки атлантов живут среди людей. Они владеют мощным биологическим оружием и секретами бессмертия. Но один из них ради спасения любимой нарушил свой долг перед древней Коллегией. Теперь за ним охотятся не только его соплеменники, но и спецслужбы сильнейших держав мира. Передовые военные технологии — против биологического оружия древности. Тысячелетняя мудрость атлантов — против отлично обученных профессионалов незримой войны. Победитель получит власть над миром и личное бессмертие. Волей случая в эту незримую войну оказываются втянутыми двое подростков: брат и сестра из российской глубинки.


Веер с глазами из опала

В очередной том собрания сочинений Андрэ Нортон включены совершенно не типичные для творчества писательницы романы. Но приключения молодых героев, разворачивающиеся в вымышленной стране и на придуманном острове, не менее увлекательны, чем события большинства ее фантастических произведений.