Философы из Хуайнани. Хуайнаньцзы - [86]

, а человеческие следы не приближаются к границам чжухоу, колеи не тянутся дальше тысячи ли,- каждый имеет спокойное место. В таком случае государство в смуте похоже на процветающее, государство управленное похоже на пустое; гибнущее государство похоже на недостаточное, сохраняющееся государство похоже на избыточное. Пустое-не значит, что в нем нет людей, а значит, что все заняты своей службой. Процветающее-не значит, что многолюдное, а просто все заняты верхушками [17]. Избыточное-не значит, что в нем излишек богатств, а значит, что страсти умеренны, а занятия не многочисленны. Недостаточное-не значит, что в нем мало имущества, а значит, что народ там несдержан и расточителен. Прежние ваны не создавали законов и уложений, они следовали имеющимся; не вводили запреты и наказания, а хранили те, что были.

Когда мы имеем дело с вещами [18], то все зависит не от вещей, а от нашего отношения к ним [19]; но отношение является не само по себе, оно зависит от человека; когда мы имеем дело с человеком, то все определяется не человеком, а его господином; когда мы имеем дело с господином, то все определяется не господином, а страстями; когда мы имеем дело со страстями, то все определяется не страстями, а человеческой природой; когда мы имеем дело с человеческой природой, то все определяется не этой природой, а Благом; когда же действует Благо, то все определяется не Благом, а Дао. Изначальная природа человека если окажется не способна очищаться от сора и мусора, то будет погребена вещами. Младенцы восточных жунов, южных или западных и, северных хусцев при рождении одинаково кричат, когда же вырастают, то сколько ни понуждай их выступить толмачом [20], не смогут перевести чужую речь-в разных обычаях воспитаны. Трехмесячный младенец, увезенный в другое царство, не может знать родных обычаев. Отсюда видно, что одежда, обряды и обычаи не составляют природы человека, а приобретаются извне. Так, в природе бамбука плавать, искалеченный, он становится табличкой для письма; связанные вместе и брошенные в воду, они тонут, поскольку бамбук утратил свою природу [21].

В природе металла тонуть, но погрузи его на лодку, и он поплывет,-ему есть на что опереться. Шелк по природе белый, но, окрашенный квасцами, становится черным. Шелк для письма по природе желтый, окрашенный киноварью, становится красным. В человеческой природе нет зла, но, долго и глубоко погружаясь в обычаи, она меняется. Меняется и забывает свою основу, сливаясь с чужой. Так, солнце и луна хотят светить, наплывают облака и закрывают их; вода в Реке стремится к чистоте, но песок и камни замутняют ее; человеческая природа хочет быть ровной, но страсти и вожделения вредят ей. Только мудрец способен оставить вещи и возвратиться к самому себе. Так, плывущий на лодке вдруг смутится-не знает, где запад, где восток, а взглянет на Полярную звезду и очнется. Вот природа [22] и есть для человека Полярная звезда. Если есть это средство взглянуть на самого себя, он не утратит трезвого взгляда на вещи. Если нет этого средства, то стоит шевельнуться, как тут же заблудится в сомнениях Это все равно как пловец из Лунси-чем больше барахтался, тем быстрее тонул [23]. Кунцзы сказал Янь Хую "Я ли служил тебе, ты ли служил мне,-я забыл. Пусть так, но хотя я и забыл, но все же останется нечто, что не забудется" [24]. Кунцзы понимал суть дела.

Тот, кто потворствует страстям и утрачивает свою природу, что бы ни предпринимал, не может сделать это правильно: себя повергнет в опасность, государство-в смуту, а армию приведет к поражению. Тот, кто не прислушивается к дао, не имеет возможности вернуться к своей природе.

В древности мудрые ваны умели обрести себя, поэтому их приказы действовали, их запреты останавливали. Их слава передавалась в поколениях, их благо распространялось на пространство меж четырех морей. Поэтому, принимаясь за дело, надо сначала привести в равновесие мысли, очистить дух. Когда дух чист, а мысли в равновесии, тогда можно выправлять вещи. Это подобно печати: вдавливаясь в глину, она прямое отпечатывает как прямое, косое как косое.

Так, Яо возвысил Шуня, поверив своим глазам; Хуань-гун призвал Нин Ци, поверив ушам. Поступать так, ничего не взвесив, а полагаясь только на глаза и уши,-значит порождать большую смуту. Принимать решения, полагаясь на глаза и уши, можно, если ввериться своей природе и природному чувству. Слух тонет в хвале и клевете, глаза упиваются разноцветьем и красотой-при этом трудно ждать, что дела пойдут правильно. Тот, кто несет в себе скорбь, слыша голоса поющих, плачет; а тот, кто несет в себе радость, при виде плачущего смеется. То, что скорбь радует, а радость вызывает скорбь, зависит от того, что каждый несет в себе. Поэтому ценится пустота [25].

Вода взбудоражена, и поднимаются волны; ци взволновано, и разум мутится, а при замутненном разуме нельзя управлять, взбудораженную воду не вдруг успокоишь. Поэтому мудрые ваны держались Единого и не теряли его, и тогда тьма вещей проявляла свое природное чувство, а варвары четырех сторон и всех девяти областей покорно служили. Единое-самое ценное, и ему нет соответствия