Философский дневник. 1901-1910 - [38]
тинную, неумирающую духовную общую жизнь.
Проживая свою телесную жизнь, человек раньше или позже
соприкасается с вечной жизнью, и переносит в нее свое я. Тогда
жизнь телесная уже совершается без его признания ее своим я.
96
Телесная жизнь представляется ему нереальной не только в бу-
дущем, но и в прошедшем. Как скоро человек достиг до настоя-
щей жизни, он бросает уже ненужную ему жизнь телесную. Она
была ступенью для подъема до истинной жизни и не нужна бо-
лее: она лестница. Она временна, в ней есть прошедшее и буду-
щее, так как имеет цель доступную человеку; жизнь же истин-
ная, духовная, общая, изображаемая черными, тянущимися в обе
стороны бесконечными линиями, не имеет цели доступной чело-
веку и потому для нее нет времени.
Слияние телесной жизни с вечной, достижение посредством
телесной жизни жизни вечной, иногда совершается незаметно, иногда порывами, иногда рано, иногда поздно. У меня было по-
рывом. Блаженное время. Думаю, что слияние это совершается
для каждого человека. (Вот и все. Как умел, сказал, но знаю, что
это так.)
Кажется, SO н. 1903. Я. П.
Записать надо две вещи:
1) Как-то на днях ночью, в постели, стал думать о жизни, о
Боге, и смысл жизни и Бог перестали быть ясны, и нашел ужас
сомнения. Стало жутко. Сердце сжалось. Но продолжалось не-
долго. Главный ужас был в сомнении, в том, что нельзя молить-
ся, что никто не услышит, что ничто не обязательно. Не страх
смерти, а страх бессмысленности. Продолжалось недолго. Пер-
вая звездочка просвета зажглась в том, что всегда в основе всего: от Кого, от Чего изшел, к тому иду и приду. Потом просветлело
сознание того, чего хочет от меня сила, пославшая меня, и стало
легко, сомнение исчезло. Это было скорее физическое затемне-
ние, в котором важно знать, что это физическое, некий сон, сон
высших духовных сил. И в эти минуты не спрашивать, а ждать.
(Дурно описал весь процесс сомнения и избавления от него, а
чувствовал очень сильно.)
2) Я прежде думал, что сущность жизни человека состоит в
все большем и большем расширении пределов. Но это неверно, не может быть. В чем сущность жизни, не дано нам знать. Одно, что мы знаем, это то, что все совершенствование человека состо-
ит в наибольшем слиянии с непостижимой для него вечной жиз-
нью; в все большем и большем слиянии своей линии жизни с
теми двумя параллельными бесконечными линиями, которые вле-
кут его к себе.
97
7 Зак 3160
Идеальная жизнь такая.
(Бестолково, но мне нужно).
3) Третьего дня видел во сне, что я сочиняю комический по
форме рассказ крестьянина, набравшегося непонятных слов, но
рассказ трогательный. И было очень хорошо. Вообще всю ночь
была особенно оживленная деятельность мозга: представил себе
еще три народные типа: один — силач, богатырь, медлитель, но
подверженный припадкам бешенства, где делается зверем. Дру-
гой — болтун, хвастун, поэт, нежный и самоотверженный мину-
тами. Третий — эгоист, но изящный, привлекательный, дарови-
тый и бабник.
19 дек. 1903. Я П.
Записано в книжечке кое-что:
1) Читал Macdonald'a о развитии религиозного чувства в жи-
вотных, в губке даже. Написал об этом Черткову. Ошибка в том, что он ту иллюзию чего-то реального, которую мы испытываем, глядя в пространство и время, скрывающиеся в бесконечности, признает за нечто реальное, как простые люди признают небо, свод небес за нечто реальное. В действительности же сознающий
свою духовную сущность человек видит себя всегда в середине
времени и пространства и видит себя движущимся и движущимся
все вокруг него. Движение же, которое он видит, так же как и мно-
гообразность предметов в пространстве, есть только необходимое
условие его отделенное™. Все движется, и представляется разно-
образный мир в пространстве только потому, что человек сознает
себя отделенным от всего остального существом. Не будь он отде-
лен, не было бы движения и не было бы всего многообразия суще-
ствующего.
Отделенному человеку кажется, что он движется, и что дви-
жется весь мир, а в действительности то, что сознает в себе чело-
век, не движется, а всегда сознает себя в середине времени и про-
странства, среди бессознательного, мало сознательного и вполне
сознательного и всегда стремится слиться с сознанием других
отделенных существ. Это достигается отрешением от страстей, 98
от себя — любовью, перенесением любви к себе в любовь к дру-
гим. Зачем это? не знаем и никогда не узнаем. Это Бог дышит
нашими жизнями. (И чепуха и не чепуха.)
2) Могу перенестись в самого ужасного злодея и понять его, но не в глупого человека. А это очень нужно.
3) Мы говорим, что только человек свободен, животные же
подлежат закону необходимости. Это неправда. Нам это кажется
потому, что мы видим только последние, общие результаты жиз-
ни животных, но не видим той борьбы, которую, может быть, переживают все, а не замечаем тех исключений, которые отсту-
пают от закона. Если бы были существа, относящиеся к человеку
так же, как люди относятся к животным, то этим существам каза-
лось бы, что люди строго подчинены законам, что у них нет
свободы выбора, и существа эти не обращали бы внимания на
редкие нарушения закона, случающиеся в человечестве, так же
Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.
Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.
Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.
В настоящем учебном пособии осуществлена реконструкция истории философии от Античности до наших дней. При этом автор попытался связать в единую цепочку многочисленные звенья историко-философского процесса и представить историческое развитие философии как сочетание прерывности и непрерывности, новаций и традиций. В работе показано, что такого рода преемственность имеет место не только в историческом наследовании философских идей и принципов, но и в проблемном поле философствования. Такой сквозной проблемой всего историко-философского процесса был и остается вопрос: что значит быть, точнее, как возможно мыслить то, что есть.
Книга наблюдений, ошибок, повторений и метаний. Мысли человека, начинающего работу в новой сфере, где все неизвестно, зыбко и туманно.