Философский дневник. 1901-1910 - [28]
нечного мира. И мы, люди, проделываем в своем шару окошечки, через которые смотрим на Бога, — кто сбоку, кто снизу, кто сверху, но видим все одно и то же, хотя представляется оно нам и назы-
ваем его мы различно. И вывод из того, что видно в окошечках, для всех один: будем жить все согласно, дружно, любовно. Ну и
пускай каждый глядит в свое окошечко и делает то, что вытекает
из этого смотрения. Зачем же отталкивать людей от их окошечек
и тащить к своему? Зачем приглашать даже бросить свое — оно, мол, дурное — и приглашать к своему? Это даже неучтиво. Если
кто недоволен тем, что видит в свое, пускай сам подойдет к дру-
гому и спросит, что ему видно, и пускай тот, кто доволен тем, что
видит, расскажет то, что он видит. Это полезно и можно.
Я очень счастлив тем, что стал совсем по-настоящему веро-
терпим. И научили меня неверотерпимые люди.
Теперь 3-е, об эволюции. Отложу до другого раза. Вопрос уже
очень важен.
14 марта.
Продолжаю 3-е:
Теория эволюции о происхождении видов в чрезвычайно, даже бесконечно отдаленном от нас времени есть то же по от-
ношению времени, что мы делаем по отношению пространства, 72
когда объясняем состав тел из атомов или объясняем передачу
света эфиром. Самый удобный, может быть, и единственный
способ установления законов, определяющих состав тел и пе-
редачу света, есть теория атомов и эфира; но и атомы и эфир не
представляют ничего реального (многие грубо заблуждаются, строя дальнейшие теории на реальности атомов и эфира), а есть
только удобный способ объяснения химических и физических
процессов. Точно так же и теория эволюции представляет только
удобный и, может быть, наилучший способ установления законов
соотношений видов организмов, но не имеет в себе ничего ре-
ального. И те, которые строят свои теории наследственности
или ставших ненужными органов и т. п., вследствие происхож-
дения человека от низших организмов, грубо заблуждаются, принимая научное построение за нечто реальное, действитель-
но существовавшее. Начало истинно научное всякого иссле-
дования есть никак не прошедшее и отдаленное, а настоящее
и свое тело и происходящие в нем изменения.
4) Читал Opinions sociales Anatole France'a1. Как и все право-
верные социалисты и поклонники науки и потому отрицатели ре-
лигии, он говорит, что не нужно милосердие, любовь, нужно толь-
ко justice2. Это справедливо, но для того, чтобы в действительно-
сти была justice, нужно, чтобы в стремлении, в идеале было
самоотречение, любовь. Для того, чтобы был честный брак, нуж-
но стремление к полному целомудрию. Для того, чтобы было ис-
тинное знание, нужно стремиться к познанию духовного мира.
(Тогда будет знание матерьяльного. А иначе будет невежество.) Для того, чтобы было справедливое распределение услуг, надо
стремиться отдать все, ничего не беря себе. (А иначе будет гра-
беж чужого труда.) Для того, чтобы попасть в цель, надо целить
выше и дальше ее. Для того, чтобы подняться высоко на испо-
линских шагах, надо бежать прочь от столба.
Теперь самое главное: все в том же — определение жизни.
I. Жизнь есть сознание неизменного духовного начала, про-
являющегося в пределах, отграничивающих это начало от все-
го остального.
II. Пределы этого отграниченного от всего остального начала
представляются человеку движущимся телом своим и других су-
ществ.
'«Социальные убеждения» Анатоля Франса (фр)
2 справедливость (фр.).
73
III. Отдельность, несливаемость, непроницаемость одного су-
щества другим может представляться только телом (материей), движущимся независимо от движений других существ.
IV. И потому как телесность и пространство, так движение и
время суть только условия возможности представления отделен-
ное™ нашего духовного существа от всего остального, т. е. от
неограниченного, нетелесного, непространственного и недвижу-
щегося, вневременного, духовного существа.
V. И потому жизнь наша представляется нам жизнью про-
странственного тела, движущегося во времени.
VI. Нам представляется, что наше тело, составляя одну часть
бесконечного в пространстве телесного мира, происходя от ро-
дителей, предков, живших прежде нас в бесконечном времени, получает начало в утробе матери, рождается, растет, развивает-
ся, потом слабеет, сохнет и умирает, т. е. теряет свою прежнюю
телесность, переходя в другую, перестает двигаться и умирает.
VII. В действительности же истинную жизнь нашу составля-
ет только сознание отделенного от своего начала и заключенного
в пределы тела и движения духовного существа.
VIII. Духовное существо это всегда равно само себе и не под-
лежит изменению; нам же кажется, что оно растет и расширяется, т. е. движется. Движутся же только пределы, в которых оно нахо-
дится; нам это кажется так же, как кажется, что движется месяц, когда тучи бегут через него.
IX. Жизнь есть жизнь только тогда, когда проявляется созна-
ние, когда из-за пределов выступает сознание. И оно всегда есть.
Те промежутки отсутствия сознания, которые нам кажутся, нам
кажутся только тогда, когда мы смотрим на движение пределов
сознания в других существах. Когда же мы смотрим из себя, мы
знаем, что сознание одно и не изменяется, не начинается и не
Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.
Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.
Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Данная работа является развитием и продолжением теоретических и концептуальных подходов к теме русской идеи, представленных в предыдущих работах автора. Основные положения работы опираются на наследие русской религиозной философии и философско-исторические воззрения ряда западных и отечественных мыслителей. Методологический замысел предполагает попытку инновационного анализа национальной идеи в контексте философии истории. В работе освещаются сущность, функции и типология национальных идей, система их детерминации, феномен национализма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.
В настоящем учебном пособии осуществлена реконструкция истории философии от Античности до наших дней. При этом автор попытался связать в единую цепочку многочисленные звенья историко-философского процесса и представить историческое развитие философии как сочетание прерывности и непрерывности, новаций и традиций. В работе показано, что такого рода преемственность имеет место не только в историческом наследовании философских идей и принципов, но и в проблемном поле философствования. Такой сквозной проблемой всего историко-философского процесса был и остается вопрос: что значит быть, точнее, как возможно мыслить то, что есть.
Книга наблюдений, ошибок, повторений и метаний. Мысли человека, начинающего работу в новой сфере, где все неизвестно, зыбко и туманно.