Философия нагуа - [48]

Кроме общей классификации, астрономы нагуа отличали среди других следующие звезды: Большую Медведицу, называвшуюся тигром Тецкатлипока; созвездие Малой Медведицы — Ситлалхонекуилли, «потому что, — как говорит Саагун, — (ее звезды) похожи на определенный вид хлеба, который они делают в форме S и называют хонекуилли...»{[183]}; созвездие Скорпиона, которое по случайному совпадению называли тем же именем Колотл (скорпион); три звезды, образующие голову Быка, обозначали словом мамалгуацтли, которое, как указывает Саагун, было названием палок, служащих для зажигания нового огня. Особое значение придавали нагуа движению звезд, а также движению плеяд, называемых тианкицтли, так как от этого движения каждые 52 года зависело сохранение жизни мира. При продолжении движения этих звезд, в полночь того дня, когда кончалась связка лет (век), зажигался новый огонь и это праздновалось как предзнаменование еще 52 лет жизни. Старая пирамида в Тенаюка, к которой аколгуа, текпанеки и ацтеки сделали в определенное время но вые надстройки, соответствующие, как указывает Игнасио Маркина, «окончанию цикла в 52 года» лучше, чем любая диссертация доказывает, какой глубокий смысл приписывали нагуа наступлению нового века{[184]}.

Третья область небес называлась небом Солнца (Илгуикатл Тонатиу), так как по нему в ежедневном пробеге, от страны света до своего дома на западе, проходил Тонатиу. Относительно астрономических знаний о Солнце Саагун собрал кое-что из того, чему учили в Калмекак:

«1. — Солнце — орел с огненными стрелами,

— Принц года, бог.

— Освещает, заставляет вещи сверкать, освещая их своими лучами.

— Оно горячее, сжигает людей, заставляет их потеть, делает загорелыми лица людей, делает их темными, темными, как дым»{[185]}.

Затем следует четвертое небо (Илгуикатл гуитцтлан), на котором видна Венера, называемая на языке нагуатл Ситлалпол, или Гуэйситлалин (большая звезда), из всех планет она была лучше всего изучена астрономами нагуа. Еще с теотигуаканских времен Венера связывалась с Кетцалкоатлом, поэтому — как отмечает Гамио — в храме, общеизвестном как сиудадела, можно увидеть «пернатого змея в окружении морских улиток»{[186]}; Дело в том, что, когда Венера опускалась в волнистые воды Тихого океана, ее отражение уподоблялось змее с блестящей чешуей и перьями: отсюда и ее название Кетцалкоатл{[187]}.

Сустель удачно отмечает: «Наблюдение за движением Венеры приобрело большое значение в индейской астрономии и хронологии. Шестьдесят пять лет Венеры соответствовали ста четырем солнечным годам, это был большой период, называемый гуэгуэлицтли (одна старость), по прошествии этого времени солнечный цикл и цикл Венеры снова начинались в одно и то же число гадательного календаря...»{[188]}

На пятом небе находились кометы: дымящиеся звезды (ситлалин попока).

Шестое и седьмое небеса, это два неба, где виден лишь зеленый и голубой цвета, или, согласно другой версии, черный (йайауко) и голубой (хохоуко): небеса ночи и дня.

Считается, что восьмое небо было местом бурь. Следующие три неба: белое, желтое и красное, предназначались для жизни богов и назывались тетеокан, место, где они живут.

Наконец, два последних неба образовывали Омейо-кан (жилище дуальности), источник созидания и жизни, исключительно метафизическая область, где главным образом находится Ометеотл.

Столь оригинальная форма рассматривать пространство во всех его направлениях дала нагуа своеобразную точку зрения о том, что сегодня мы называем объективной реальностью Вселенной. Подобное понимание нагуа космоса нашло свое отражение во всех их творениях: в литературе, хронологии., рисунках и в искусстве вообще. Однако нигде это не подтверждается столь наглядно, как в клубке форм и космологических, связей, который представляет собой величественная статуя Коатликуэ, тщательно изученная Хустино Фернандесом. Как ясно показывает его интересное исследование, он «прочел» на камне то же самое, что мы обнаружили в текстах.

«Коатликуэ, — пишет Фернандес, — это не результат дологического мышления: наоборот, ее составные элементы обладают ясной логикой, а формы сильной восприимчивостью и яркой образностью...»{[189]}

Раскрывая основные составные элементы Коатликуэ, пирамидальной, крестообразной и вместе с тем человечной, он открывает в этой волнующей скульптуре «ацтекскую концепцию космического пространства со всеми его направлениями».

«В конце, а может быть в начале, на самом верху мы доходим до Омейокана, места, где живет божественная пара: Ометекутли и Омесигуатл, по преимуществу творящая причина, порождающая богов и людей. Если эта двуглавая масса занимает место головы и, кажется, возникает из самых недр целого, то в ней содержится также идея обезглавливания, напоминающая Койолхауки (Луну), которой дополняется система светил.

{[Рис. 5. Небеса, стоящие одно над другим (Ватиканский кодекс А 3738, fol. I, v ) ||| 55Kb]}

Рис. 5. Небеса, стоящие одно над другим (“Ватиканский кодекс А 3738”, fol. I, v ).

Необходимо еще указать на четыре основных направления, выраженных в виде креста, и указать на их пятое направление, идущее сверху вниз, в центре которых находится Хиутекутли, (старый господин), бог огня. И, наконец, мы видим пирамидальную форму подъема и спуска, идущую из глубины земли, через мир мертвых, до самого высокого места — Омейокана. Таким образом, скульптура не ограничивается внешними формами, так как тела змей, головы которых видны на ее вершине, находятся внутри скульптуры. Следует сказать и о том, что под ее ногами простирается мир мертвых. Следовательно, вся она трепещет, живет и внутри и снаружи; вся она полна жизни и смерти; ее значения охватывают все возможные направления и находят в них свое продолжение. В конечном счете Коатликуэ является in nuce космологически-динамической силой, которая дает жизнь и через смерть все время находится в состоянии борьбы противоположностей, столь необходимой, что ее окончательный и основной смысл это война»{[190]}.