Философия и логика времени, или О неполноте сознания - [5]

Шрифт
Интервал

В физике имеется только один закон, признающий качественность, т.е. необратимость времени, – 2 начало термодинамики, описывающее энтропию. Все прочие законы физики, включая законы сохранения, равнодушны ко времени. Названное число (13,7 млрд. лет.) было определено именно термодинамически: прежде всего с помощью зонда WMAP, чья программа включена в Книгу рекордов Гиннеса за «самое точное измерение возраста Вселенной». Проще говоря, таков должен быть возраст микроволнового фона, который считается остаточным свечением горячей Вселенной и поэтому называется «реликтовым излучением». Но каким образом термодинамика соотносится с релятивизмом? Подход к этому уже имеется в проблеме энтропии черных дыр в ОТО и сопровождается соответствующими теоремами. Поставим вопрос прямо: что может быть математическим эквивалентом возраста в релятивизме?

Принцип относительности в СТО совершенно исключает какую-либо качественность времени (и пространства): оно ничего не меняет в ИСО. В ОТО эта качественность косвенно заявляет о себе в сингулярностях. Возможный путь: разбить все ИСО на классы эквивалентности, приписав каждому «плотность времени» с разницей в один квант времени. Такая модель отличалась бы от модели абсолютного времени на рисунке 2 лишь тем, что вместо страт в факторизованном пространстве Минковского M/t выступал бы класс эквивалентностей ИСО/~ со своими плотностями времени. Тогда, по крайней мере, теоретически можно было бы говорить о возрасте той или иной ИСО. К вопросу о возрасте какого-либо тела или региона в релятивизме мы вернемся позже, а сначала попробуем понять уже предполагающуюся структуру времени в релятивизме. Обратимся опять к рисунку 2 и зададимся другим фундаментальным вопросом: какова «толщина» каждой страты в этой модели? Иначе говоря, какова длительность физического мгновения вообще? Что есть настоящее? И может ли оно быть Планковской единицей?

В релятивизме шпиль времени с нанизанными на него единовременными Вселенными (стратами), как на рис.2, строго невозможен, поскольку световой конус всегда локален, а Вселенная целиком не может быть охвачена одним взором. Для локального наблюдателя в СТО и ОТО Вселенная в целом s-подобна. Именно световые конуса определяют для локального наблюдателя его t-подобные области в прошлом и будущем. И поэтому мы видим звезды на небе лишь такими, какими они были миллионы лет назад. Пространство за границами этих конусов в принципе недоступно нам. С другой стороны, если этой локальной точкой является сингулярность Большого взрыва, то вся Вселенная для нее остается t-подобной.

Но гораздо важнее то, что даже такая модель абсолютного времени, в которой Вселенная оказывается стопкой листов, каждый из которых требует бесконечной скорости связи внутри себя, логически не корректна и внутренне противоречива. Световой конус будущего при бесконечной скорости света должен поглотить вообще все пространство Минковского вместе с противоположным конусом, поскольку при бесконечной скорости любые точки Вселенной имели бы мгновенное взаимодействие друг с другом изначально. При мгновенной передачи сигнала время как таковое лишается смысла. Ему не в чем выражаться и незачем вообще начинаться. Все связано со всем, а это и есть отсутствие времени, у которого не может быть ни будущего, ни прошлого. Череда листов из застывших страт, нанизанных на шпиль времени, сводится к одному листу, к одному мгновению на шкале времени t. Но и это – ложное мнение.

Дело в том, что стопку таких листов в факторизованном пространстве M/t мы видим уже из сложившегося времени, и поэтому у нас возникает ложное мнение, будто время, по крайней мере, гипотетически может быть абсолютным. Но если смотреть из начальной точки, то стопке не из чего сложиться. Вселенная не может развиваться при бесконечной скорости связи всего со всем. Более того. При отсутствии времени пространство так же лишается смысла. Никакого «чистого» пространства в виде застывшей в настоящем Вселенной попросту быть не может. Такая Вселенная должна физически аннигилировать, схлопнуться в сингулярность, где время t = 0.

В этом смысле все рисунки, картины и снимки, будь то детский натюрморт с мертвыми цветами, портрет неувядающей Джоконды на фоне экзотического пейзажа, рекламный проспект с фотографией Ганга, который никуда не течет, астрономический снимок звездного неба, которого в действительности нет, или какой-либо регистратор квантовых частиц, призванный зафиксировать настоящее и порождающий корпускулярно-волновой дуализм, словом, все привычные и естественные нашему взору пространства, в которых нет времени, создают иллюзию. Этого просто не может быть! Логика запрещает их!

С тех пор как Д. Бом выдвинул гипотезу о том, что Вселенная есть голограмма, т.е. интерференционная картинка волн на плоскости, которая под лучом лазера «оживает» в трехмерный мир, эта идея стала очень популярна. Тут мы должны сказать, что любая фотография – это уже в некотором смысле голограмма. Она хранит то, чего нет. Воспользуемся такой иллюстрацией. Пусть имеются З-мерный шар и 2-мерная поверхность этого шара. Это – не одно и то же. Проекцией шара на плоскость будет круг, а проекцией его поверхности – окружность. Если теперь спроецировать круг и окружность в 1-мерное пространство, то оба они окажутся одним и тем же отрезком. Т.о. различие между шаром и сферой безвозвратно потеряно. На 2-мерную фотографию проецируется 4-мерное пространство-время, а не 3-мерное пространство, но их образы оказываются одинаковыми. Координата времени безвозвратно утрачена. В этом фундаментальная ложь фотографии.


Еще от автора Сергей Борисович Юрченко
Гностикос. Вселенная и самосознание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Социология: Левиафан и дитя

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Я. Философия и психология свободы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скопец, сын Неба

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Бог есть: как самый знаменитый в мире атеист поменял свое мнение

Эта книга отправляет читателя прямиком на поле битвы самых ярких интеллектуальных идей, гипотез и научных открытий, будоражащих умы всех, кто сегодня задается вопросами о существовании Бога. Самый известный в мире атеист после полувековой активной деятельности по популяризации атеизма публично признал, что пришел к вере в Бога, и его взгляды поменялись именно благодаря современной науке. В своей знаменитой книге, впервые издающейся на русском языке, Энтони Флю рассказал о долгой жизни в науке и тщательно разобрал каждый этап изменения своего мировоззрения.


Время магов великое десятилетие философии 1919–1929

Немецкий исследователь Вольфрам Айленбергер (род. 1972), основатель и главный редактор журнала Philosophie Magazin, бросает взгляд на одну из величайших эпох немецко-австрийской мысли — двадцатые годы прошлого века, подробно, словно под микроскопом, рассматривая не только философское творчество, но и жизнь четырех «магов»: Эрнста Кассирера, Мартина Хайдеггера, Вальтера Беньямина и Людвига Витгенштейна, чьи судьбы причудливо переплелись с перипетиями бурного послевоенного десятилетия. Впечатляющая интеллектуально-историческая панорама, вышедшая из-под пера автора, не похожа ни на хрестоматию по истории философии, ни на академическое исследование, ни на беллетризованную биографию, но соединяет в себе лучшие черты всех этих жанров, приглашая читателя совершить экскурс в лабораторию мысли, ставшую местом рождения целого ряда направлений в современной философии.


Сократ. Введение в косметику

Парадоксальному, яркому, провокационному русскому и советскому философу Константину Сотонину не повезло быть узнанным и оцененным в XX веке, его книги выходили ничтожными тиражами, его арестовывали и судили, и даже точная дата его смерти неизвестна. И тем интереснее и важнее современному читателю открыть для себя необыкновенно свежо и весело написанные работы Сотонина. Работая в 1920-е гг. в Казани над идеями «философской клиники» и Научной организации труда, знаток античности Константин Сотонин сконструировал непривычный образ «отца всех философов» Сократа, образ смеющегося философа и тонкого психолога, чья актуальность сможет раскрыться только в XXI веке.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.


Философия энтропии. Негэнтропийная перспектива

В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.


Цивилизация, машины, специалисты. Человейник. Инсектоиды

I. Современный мир можно видеть как мир специалистов. Всё важное в мире делается специалистами; а все неспециалисты заняты на подсобных работах — у этих же самых специалистов. Можно видеть и иначе — как мир владельцев этого мира; это более традиционная точка зрения. Но для понимания мира в аспектах его прогресса владельцев можно оставить за скобками. Как будет показано далее, самые глобальные, самые глубинные потоки мировых тенденций владельцы не направляют. Владельцы их только оседлывают и на них едут. II. Это социально-философское эссе о главном вызове, стоящем перед западной цивилизацией — о потере ее людьми изначальных человеческих качеств и изначальной человеческой целостности, то есть всего того, что позволило эту цивилизацию построить.


Город по имени Рай

Санкт-Петербург - город апостола, город царя, столица империи, колыбель революции... Неколебимо возвысившийся каменный город, но его камни лежат на зыбкой, болотной земле, под которой бездна. Множество теней блуждает по отражённому в вечности Парадизу; без счёта ушедших душ ищут на его камнях свои следы; голоса избранных до сих пор пробиваются и звучат сквозь время. Город, скроенный из фантастических имён и эпох, античных вилл и рассыпающихся трущоб, классической роскоши и постапокалиптических видений.