Философия энтропии. Негэнтропийная перспектива - [36]
Любая культурная и субкультурная активность возможна только при наличии четкого дискурса производства, следующего и покоряющегося естественным законам, основываясь на рациональности. Творческий акт может стать негэнтропийным (творение из ничего возможно в мире имманентности, но исключительно и безусловно с существенной долей энергии, трансцендентной нашему универсуму). Однако, объективированный в культуру, этот акт подчиняется тем же закономерностям, что и всеобщий господствующий процесс общественной репродукции, чьей частью он является. В условиях давления, господства, манипуляций и дегенерации, происходящих из производства, сущность культуры остается прагматичной, оперируя лишь далекими, затуманенными и часто забытыми субстанциональными духовными и метафизическими предпосылками. Любая попытка изолировать господствующую культуру от общей цепи репродукции направлена на отказ от критического мышления.
Как таковая, культура не возвращает адекватно вложенные ресурсы обществу и тем самым является энтропийной. В долгосрочный период, энтропийная природа эгоизма и институций превращает культуру в монстра, ведущего к деградации интеграции и структурированности, сложности и многофункциональности, к подрыву основ жизни.
Своей организационной, институциональной и функциональной природой культура подтверждает данные ценностные ориентации и регуляции, коммуникации и институции, консолидируя и мобилизуя системы, распределенные модусы жизни, церемоний и ритуалов, механизмы социализации, нормативные параметры, создающие предпосылки к функциональной целесообразности и сбалансированности. Часть культуры, отличающаяся дегуманизацией, расширяется до глобальных размеров. Креативный и эмансипационный язык превращается в произвол, стихию и кошмар.
Проблема образования
Радикальная энтропия в культуре сегодня наиболее очевидна, пожалуй, в сфере образования. Положение таково, что большое количество затраченной энергии в результате дает очень небольшое снижение энтропии – что, в целом, ведет к повышению энтропии. Сведенное к догмам рыночной и практичной рациональности, экономического роста, прикладных знаний и умений, образование потеряло всякую связь с подлинными ценностями свободы, правды, истины. Вместо того чтобы быть опорой общего блага, общественного интереса, нематериальных ценностей и эмансипации, оно стало одним из важнейших столпов истеблишмента и корпораций, превратившись в некий вид общественного загрязнения, организованной, институциональной, легализованной коррупции. В современном образовательном процессе человек завален разного рода дезинформацией, которая не может перерасти в знание.
Образование следует обратить к развитию метафизического интеллекта. Однако, в результате долговременного и непреодолимого воздействия энтропии все движется в противоположном направлении. Образовательный процесс отказывается от идеи самоактуализации, не поощряя развитие скрытых потенциалов. Внутри авторитарной структуры институций одобрение получают окаменевшие, механистические, нетворческие, некритические, рабские, монологические, манипуляционные педагогические практики.
В атмосфере рыночной конкуренции, технократической парадигмы, строгой дисциплины и боязни неуспеха, из фокуса образовательных ценностей исчезают солидарность, сотрудничество, ощущение доверия, энергия, любознательность, творческая сила. От учеников и студентов требуется пассивность, чтобы принятие господствующей системы прошло быстро и гладко.
Эксплуатация трактуется как естественная и неизбежная судьба любого коллектива. Реальность представляется складом раздробленной и предсказуемой информации, запоминаемой механическим путем аккумуляции нарративного содержания, чтобы затем по необходимости репродуцироваться. Человеческие творческие потенциалы исключены из образовательного процесса, в котором нет ни творчества, ни возможности преображения, ни подлинного знания, ни вдохновения.
Отчужденные от знания, ученики и студенты, подобно гегелевским рабам, отчужденным от свободы, принимают и оправдывают действия вышестоящих структур. Но, в отличие от гегелевских рабов, они никогда не доберутся до истины. Наставник знает, мыслит, говорит, выбирает и дисциплинирует, ученик/студент не знает, не мыслит, слушает, не выбирает и подчиняется. Наставник действует, а ученик/студент пребывает в иллюзии, что он тоже действует, благодаря стараниям того, кто не отделяет власть знания от своей профессиональной власти. На более глубоком уровне, и у наставника лишь иллюзия действия, поскольку в конечном итоге действует только капитал посредством истэблишмента и идеологии. Чем больше пустой и статичной эрудиции – тем меньше критического мышления. Чем больше пассивности – тем больше фрагментарной информации и меньше творческих способностей. Менеджерский инструментализм стремится обеспечить техническую экспертизу для реализации консервативной политики (мнимой нейтральностью, одобрением так называемых традиционных ценностей покорности и дисциплины, а также рыночных принципов).
Осмысленное как общее благо, высшее образование теряет ценность и сводится к частному благополучию. Школы становятся
