Философия Энди Уорхола - [55]

. Я наливаю теплую воду в ванну. И залезаю туда, когда она наполнится на четверть. Потому что когда я заберусь в ванну, как ты понимаешь, вода поднимется. А я не хочу зря тратить пену для ванны. Так вот, я влезаю в ванну и ложусь, подняв ноги, потому что я не очень хорошо здесь умещаюсь. Я заказала подушку, которую рекламируют на коробке ватных палочек „Кью-тип" – „Закажите подушку для ванны". И я подумала, что мне пришлют желтую подушку. Так вот, я ее надула и прикрепила присоской к бортику ванны, чтобы лежать на спине и плескаться в теплой воде. Пер­вым делом я мою плечи. Волосы я еще не намочила и на голове у меня намотан старый поношенный шарф. Вот так я лежу, расслабляюсь и хорошенько мою шею. Ведь я все равно после этого приму душ, чтобы смыть с себя пену. Я начинаю с левой руки, сначала я натираю ее махровой рукавицей, потом я тру грудь, потом левую ногу и ступню. Терпеть не могу мыть ноги, потому что это заставляет сгибаться, подтягивать ногу почти ко рту или, выпрямившись, как будто я сижу за пишущей машинкой, и нагибаться, чтобы помыть ноги. Сначала я мою их рукавицей. Потом беру щетку с растительным ворсом. И я очень сильно тру ступни. Потом я беру пемзу, кото­рая называется „Вайсс". Раньше я пользовалась пемзой „Доктор Шолл", но в ней была сера, и она пахла так противно, что мне приходилось сливать воду из ванны сразу после того, как я помою ноги, потому что там плавали черные крошки серы. Так что я нашла эту пемзу под названием „Вайсс". Это немецкая пемза, надо на секунду оставить ее в воде, чтобы она стала мягче. Сначала я тру пятки, ступни, а потом пальцы. Когда я проделаю это с обеими ногами, я совершенно выдыхаюсь и мне приходится лечь. Мне еще надо протянуть руку вперед и привстать, потому что бритва на том конце ванны, где слив воды. И каждый раз, когда я моюсь, я беру бритву, намыливаю подмышки и брею их. Потом я сворачиваюсь в ванне так, что моя нога касается душа, и начинаю брить ноги. Я натираю их мылом, мыльной пеной, а потом брею волосы на ногах и еще брею волоски на больших пальцах. А потом я открываю бритву и споласкиваю ее теплой водой, потому что однажды я нашла бритву, к лезвию которой прилип волосок, и меня чуть не стошнило. Лицо я в ванной никогда не трогаю. Потом я мою мои половые органы. Я лежу в ванне. Я делаю это тоже рукавицей. И если у меня вставлен „тампакс", мне приходится снова встать и вытащить его. Потому что даже если у меня менструация, я хочу вынуть „тампакс" и все хорошо протереть. То есть я не тру внутри, ничего подобного, но я мою снаружи. Я мою мое влагалище, но не трогаю задний проход. Я не мою его отдельно. Я знаю, что он становится чистым, просто когда я сижу в воде. Потом я всегда кладу мыло на место. Терпеть не могу, когда вынимаешь мыло из мыльницы размокшим и скользким. Меня от этого тошнит. Потом я лежу еще десять секунд и спускаю воду из ванны. Потом я решаю, что ладно, если уж я немного намочила концы волос, я могу сразу помыть их. Я передвигаю желтый коврик для ванной, который висит над душем, потому что не хочу, чтобы он запачкался, ведь тогда мне пришлось бы отнести его в стирку. Я встаю под душ и теплой водой мочу волосы, а потом немножко отжимаю их и раздумываю, какой бы шампунь взять. Я хорошенько намыливаю и массирую голову пальцами, это просто чудесно. Виски. А потом макуш­ку. Потом я споласкиваю водой, сначала теплой, потом все холоднее и холоднее. Когда я прополощу волосы, я просто беру пригоршню воды в руку, как в чашку, и брызгаю между ног, и проверяю, смыта ли вся пена. Потом я выключаю воду, беру зеленую – потому что моя ванная в желто-зеленых тонах – зеленую губку и выжимаю ее. Мне всегда приходится вытирать самоклеющиеся обои на стене, потому что они начинают отходить, поэтому я протираю стены от потолка донизу, потом я протираю хромированные детали, смотрю на них и расстраиваюсь, потому что есть ржавчина, и потом еще раз протираю стены, чтобы их высушить. Потом я наклоня­юсь, вытираю большую лужу и выжимаю губку обратно в ванну. Затем я кладу на пол белый коврик, завязываю полотенце вокруг головы, завязываю его узлом, а потом сама встряхиваюсь – мне нравится махать руками, как птица крыльями. И надеваю мягкий желтый халат. Я научилась этому у одного француза – мужа моей подруги. Потом я беру совершенно новое полотенце и просто засовываю его между ног. Знаешь? Потом я вынимаю фен и выключаю кондиционер. Чтобы не вылетели пробки. Я включаю фен и стою в ванной, расставив ноги, держу фен и сушу волосы на лобке. Но мне больше хочется высушить внутреннюю сторону бедер. Потому что если она мокрая, а я надеваю трусы и начинаю ходить, я этого терпеть не могу. Больно становится. Когда все высохнет, я беру чуть-чуть детской присыпки и руками аккуратно накладываю ее. А потом у меня есть такая маленькая гребенка. И я немного взбиваю ей волосы на лобке. Но я никогда не довожу дело до конца, потому что всегда думаю: боже мой, зачем я стараюсь их взбить так, чтобы они дошли до живота? И примерно раз в два месяца, когда я думаю, что они слишком отросли, я беру парикмахерские ножницы и остригаю примерно одну восьмую дюйма, чтобы все выглядело опрятно. Однажды я остригла слишком много и потом ужасно чесалась. Я шла по улице и просто с ума сходила. А, ты слушаешь? Тебе скучно?» «Нет».