Философия. Элементарный курс - [108]

Философы данной эпохи пришли к убеждению, что вся мировая история имеет свой “разумный план”, поэтому теоретической задачей философии истории является постижение этого плана. Так, войны, экономические и политические катаклизмы, смены социально-политических режимов, типов и форм правления есть негативные аспекты единой исторической диалектики, где нет ничего случайного, и все имеет некий абсолютный метафизический смысл. По существу, в мире все происходит именно так, как должно происходить, а никак не иначе, ибо высший Разум (который в обобщенном виде символизирует по сути дела объективные законы исторического развития), творящий историю, не признает никакого произвола и действует исключительно по законам логики. Именно в свете этих умонастроений становится понятной знаменитая формула Гегеля “все действительное разумно, все разумное действительно”, объединившая веления мирового духа и законы человеческого бытия, бытие Бога и земную историю. В свою очередь, закономерным следствием этого стало откровенно утопическое воззрение на историю в целом (коль скоро творцом человеческой истории является высший Разум, то что же мешает ему закончить ее наилучшим образом, т. е. посредством создания некой общей социальной мировой гармонии?!), а также стремление интерпретировать ее как целесообразный процесс, прогрессирующую смену одних исторических фаз другими, вплоть до счастливого “конца времени” в какой-нибудь совершенной общественной системе. На почве этих представлений родились впоследствии марксистская философия истории, видевшая развитие человечества в смене общественно-экономических формаций (ОЭФ), а его конечной целью построение коммунистического общества; цивилизационные теории (Р.

Арон, У Ростоу, Д. Белл, Г. Кан, 3. Бжезинский, А. Тоффлер и др.), усматривавших общественный прогресс в переходе от традиционного общества к индустриальному, а затем к постиндустриальному (технотронному, информационному).

XX век с его небывалыми историческими потрясениями заставил по-новому взглянуть на суть и смысл истории. Вновь стали актуальными вопросы: кто является творцом истории? Можно ли адекватно постичь ход исторического процесса, или он принципиально непостижим? Существует ли единый критерий интеграции исторических событий или их в принципе интерпретировать невозможно именно в силу их уникальности? Существует ли единая история человечества? На почве этих сомнений родились разные варианты теории культурно-исторических типов. Хронологически первым такую теорию создал русский мыслитель Н.Я. Данилевский (1822 – 1885), выделивший в своей книге «Россия и Европа» 14 культурно-исторических типов или цивилизаций, представляющих собой относительно замкнутые локальные общественные системы, которые подобно биологическим организмам проходят стадии рождения, возмужания, дряхления и гибели в результате внешних или внутренних конфликтов. В XX веке возникло еще несколько теорий этого типа (О. Шпенглер, А. Тойнби, П.А. Сорокин, С. Хантингтон). Наиболее шумный и даже скандальный успех пережила книга немецкого философа Оствальда Шпенглера (1880 – 1936) «Закат Европы», опубликованная в русском переводе после 1 Мировой войны.

О. Шпенглер отверг универсалистский подход к историческому бытию различных народов и стран. По его мнению, все они имеют свои специфические законы функционирования и развития. Единственное, что их объединяет – это форма, в которой протекает их жизнедеятельность. Отсюда, по Шпенглеру, возможно изучение только морфологии культуры. При этом культура понимается им как “организм”, обладающий жестким смысловым единством и независимостью. Это означает, что единой “общечеловеческой” культуры, как и соответствующей ей “общечеловеческой” истории фактически не существует.

Шпенглер насчитывает 8 культур с соответствующими им типами исторической жизни: египетскую, индийскую, вавилонскую, китайскую, “аполлоновскую” (греко-римскую), “магическую” (византийско-арабскую), фаустовскую (европейскую), культуру май. Ввиду утраты европейской культурой своих духовных приоритетов и вырождением ее в цивилизацию (сциентистски-технократическое бытие, высшими жизненными ценностями которого являются комфорт и потребление), Шпенглер прогнозирует рождение русско-сибирской культуры, призванной осуществить некую особую историческую миссию. По Шпенглеру, каждому культурному организму изначально отмерен вполне конкретный исторический срок (около тысячелетия), зависящий от духовных задач данной культуры и ее жизненной силы. Умирая, т. е. заканчивая свое историческое бытие, каждая культура перерождается в цивилизацию с совершенно автономным набором ценностей, принципиально отличных от ценностей других цивилизаций, сложившихся в иные исторические эпохи.

Единственным методологическим инструментом, полагающим, по Шпенглеру, постичь смысл истории может стать… не что иное как ее переживание, т. е. интуитивно-творческое проникновение ученого в формы исторического развития. При этом строгая научность отходит на второй план, а логика мыслителя подменяется фантазией художника.