Филипп Август - [98]
На следующее утро вся армия с оружием в руках была расставлена длинными шеренгами под стенами Турне.
Едва успели расположиться в порядки ее ряды, как из замка выехал король в полном облачении, сидя на отличном вороном коне и в сопровождении своих телохранителей.
Он проезжал по всем рядам войска посреди восторженных криков, после чего остановился перед центром линии и, подняв забрало шлема, показал всем лицо, полное гордого спокойствия и достоинства; одним мановением руки он отдал приказание своему оруженосцу.
Ряды телохранителей раздвинулись, и оттуда вышли два священнослужителя: один из них держал серебряную чашу с вином, другой на серебряном блюде нес разломленный хлеб. Тогда Филипп разрезал на мелкие куски хлеб и, своей рукой налив вина в большой бокал, повернулся к баронам, произнося звучным голосом речь, далеко разносившуюся по рядам.
– Бароны и рыцари! В нынешнюю ночь вероломные шпионы донесли мне, что в моем совете есть изменники, а в моей армии – мятежники. Я не хочу этому верить. Но вот я стою перед вами с французскою короною на шлеме. Если между вами есть человек, считающий меня недостойным носить эту корону, пусть он оставит меня! Клянусь честью рыцаря, я дам ему свободный пропуск. Но кто любит меня, кто решился сражаться и умереть, если нужно, защищая свою родину, свое семейство, тот пусть вступит в союз со своим королем! Пусть он разделит со мной этот хлеб и это вино в знак братства по оружию, которое нас должно соединить, и да падет кара небесная на того, кто, вкусив с нами от этого хлеба и вина, забудет принятый обет и присягу!
Восторженные восклицания были ответом на это обращение, и все без исключения бароны усердно поспешили отозваться на приглашение короля. В ту минуту, когда все стеснились вокруг него, между ними пробился высокого роста рыцарь в черных доспехах, без всяких украшений и герба, и закричал громко и повелительно:
– Дайте мне бокал! Дайте бокал!
Оруженосец, державший бокал, подал ему с удивлением, а неизвестный рыцарь поднял забрало своего шлема, и тогда все узнали графа д’Оверня, на исхудавшем лице которого и в мутном взоре ясно читались признаки помешательства.
Тибо выпил несколько капель из бокала и, преклонив голову перед королем, сказал:
– Король Франции! Я твой до смерти!
Потом, повернув лошадь, он поскакал прямо к отряду своих воинов, стоявших в конце линии.
– Наблюдайте за ним, Герен, – сказал король тревожно. – Прикажите беречь его!
Но Герен отвечал, что граф д’Овернь еще вчера прибыл во главе своих вассалов, чтобы примкнуть к войску. Успокоенный этим, Филипп Август благодарил баронов за оказанное усердие и, наскоро разделив с ними хлеб и вино, благословленные священнослужителями, приказал немедленно выступать к Бувинскому мосту.
Глава XXVI
В тот день, когда король Филипп делал смотр своим войскам под стенами города Турне, два всадника ехали по дороге, соединяющей Турне с Мортеном; дорога эта проходила ущельем между высокими рядами холмов. Первый всадник в полном костюме брабанта был не кто иной, как Жоделль, являвшийся Филиппу Августу под видом шпиона; второй – шут Галлон, который щеголял в новом наряде, соединявшем в себе семь радужных цветов, и в красной шапке с великолепным пером цапли.
Они были вдвоем, и Жоделль, по-видимому, не совсем обрадованный перспективой путешествия в обществе шута, пришпоривал лошадь, чтобы избавиться от этой чести. Но Галлон, сидя на огромной серой кобыле, хорошо приученной исполнять все его прихоти, упорно держался рядом с брабантом, ни на пядь не пуская его вперед.
– Да что ты пристал ко мне, противный шут? – закричал наконец Жоделль, потеряв терпение. – Будь спокоен, мы еще повидаемся с тобой, но сегодня у меня нет времени с тобой болтать. Я спешу. Да будут прокляты эти глупые саксонцы, которые выпустили тебя, несмотря на мое строгое приказание стеречь тебя получше.
– Ха-ха-ха! – загоготал Галлон – Нет, приятель, ты так хлопочешь, чтобы расстаться со мною, но тебе не улизнуть! Впрочем, ты неблагодарная скотина! Как же это, два дня тому назад я открыл тебе все тайны Куси, за шесть месяцев перед этим избавил тебя от виселицы, а ты сегодня отказываешься от моего приятного общества? Клянусь честью, этак может опротиветь всякая добродетель.
Жоделль промолчал, зато Галлон не закрывал рта.
– Так ты приказал своим любезным саксонцам не спускать с меня глаз? А не тут-то было, ха-ха-ха! Ты даже внушал им мысль, что они могут сжечь и меня и мою кобылку, потому что она, по твоим словам, такая же чертовка, как и я, а они, добряки, рассказали мне всю твою историю. Ха-ха-ха! Ну, право, честный Жоделль, не везет тебе! Ну да, вот и я опять с тобою. Я соблазнил твоих друзей красотою своей физиономии, и они отпустили меня из любви к моему носу. Ну, сам посмотри на него и скажи беспристрастно: можно ли противостоять его прелестям?
С этим вместе Галлон скорчил самую противную рожу.
– Да не торопись, пожалуйста! Ну право, только понапрасну хлопочешь. Я не расстанусь с тобой до тех пор, пока выведаю, что ты хочешь сделать с тем пакетиком, который припрятан у тебя под панцирем. Ха-ха-ха! Говоришь ты не напрасно, что я черт – Куси вот приколотил меня, а я отплатил ему с лихвой. Теперь твоя очередь. Впрочем, Куси может подождать.
Начало XX века современники назвали Прекрасной эпохой: человек начал покорение небесной стихии, автомобили превратились в обычное средство передвижения, корабли с дизельными турбинами успешно вытесняли с морских просторов пароходы, а религиозные разногласия отошли на второй план. Ничто, казалось, не предвещало цивилизационного слома, когда неожиданно Великая война и европейская революция полностью изменили облик мира. Используя новую системную военно-политическую методологию, когда международная и внутренняя деятельность государств определяется наличным техническим потенциалом и стратегическими доктринами армии и флота, автор рассматривает события новейшей истории вообще и России в первую очередь с учетом того, что дипломатия и оружие впервые оказались в тесной связи и взаимозависимости.
Когда выхода нет, даже атеист начинает молиться. Мари оказалась в ситуации, когда помочь может только чудо. Чудо, затерянное в песках у Каира. Новый долгожданный роман Веры Шматовой. Автора бестселлеров «Паук» и «Паучьи сети».
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.