Филастр - [21]

Дион

(в сторону)

Шлю десять тысяч им благословений!

Второй дворянин

Король, к оружию! Восстал весь город!

Бунтовщиков ведет седой разбойник,

Они спешат освободить Филастра.

Король

Скорее в крепость! Там сумею я

Расправиться с зарвавшеюся чернью.

Эй, стража и придворные, - за мной!

Все, кроме Диона, Клеримонта и Фразилина, уходят.

Клеримонт

Восстал весь город! Лучше быть не может!

Дион

А эта свадьба? Жизнью поклянусь,

Ведь девушка-то всех нас обманула.

Да поразит меня сейчас чума

За то, что я о ней так плохо думал!

Расколотить бы мне себе башку

Иль вам - мы думали одно и то же!

Клеримонт

Нет, времени терять не стоит нам!

Дион

Впрочем, верно. Достаточно ли остры ваши мечи? Ну, мои дорогие соотечественники, лавочники-зазывалы, если вы намерены продолжать в том же духе и не броситесь врассыпную после первой же переломанной шеи, я позабочусь о том, чтобы вы вошли в историю, да, вошли в историю, о том, чтобы вас воспели и прославили в сонетах, чтобы о вас горланили в новых веселых песенках, чтобы двунадесять языков льстили вам in saecula saeculorum, дорогие мои бидонщики и жестянщики.

Фразилин

А что, если вдруг им взбредет в голову показать пятки и они помчатся назад с воплем: "Черт бы побрал всех, кто остался сзади!"

Дион

Тогда пусть тот же дьявол заберет себе и того, кто был впереди, и изжарит себе на завтрак! Если все они окажутся трусами, пусть мои проклятия порхают среди них, как птицы. Пусть разразится чума, чтобы все они засели дома в распахнутых халатах, не смея и носу высунуть наружу! Пусть моль проест все их бархаты да шелка, все равно их можно носить разве только в обществе подслеповатых! Пусть все их декорации рассыплются в прах и откроется, что их ветхие и залежалые товары все в дырах и пятнах. Пусть они лишатся всех своих лавок! Пусть они заведут себе развратных наложниц и скаковых лошадей и разорятся вдребезги! Пусть их засадят в тюрьму и заставят питаться лишь бычьими хрящами да репой! Пусть у них наплодится уйма ребят и ни один не будет похож на отца! Пусть они не выучат ни одного языка на свете, кроме своей тарабарщины, на которой они болтают со своими приятелями, да варварской латыни, которой пользуются, когда пишут кому-нибудь счет, - но пусть пишут эти счета с ошибками и все перепутают так, чтобы никто никогда не отдавал им долгов!

Возвращается король.

Король

Да покарают их мстительные боги! Как они столпились на улицах! Какой шум и гам подняли! Пусть дьяволы забьют паклей их подлые глотки! Если кому-нибудь понадобится их доблесть и отвага, ему придется им как следует заплатить, а затем повести в бой и увидеть, как они будут сражаться с яростью овец! Филастр, только он и никто другой, может успокоить эту смуту. Меня они и слушать не будут, а начнут швырять в меня грязью и орать, что я тиран. Дорогой друг, бегите и приведите сюда принца Филастра! Говорите с ним ласково, называйте его принцем, обходитесь с ним как можно достойнее и учтивее и передайте ему мои лучшие пожелания. Ах, у меня просто голова кругом идет!

Клеримонт уходит.

Дион

(в сторону)

О мои смелые земляки! За всю жизнь я не собираюсь покупать в ваших лавках даже и булавки. Но если вы даже когда-нибудь и надуете меня, я все равно отблагодарю вас, и пошлю вам в подарок соленой свинины и сала, и буду откармливать для вас летом десяточек-другой гусей, чтобы они к Михайлову дню стали жирными и брыкливыми!

Король

Один бог знает, что они там сделают с этим бедным принцем! Я прямо боюсь за него.

Дион

Что ж, сударь, они сдерут с него кожу, наделают из нее церковных ковшей, чтобы утолить свою жажду бунтовать, а потом набьют ему на башку заклепки и повесят в какой-нибудь лавке вместо вывески.

Входят Филастр и Клеримонт.

Король

Достойный друг, прошу меня простить!

Мои провинности и ваши беды,

Соединившись, станут всем угрозой!

И в бурях сохраняйте ясный ум!

Я причинил вам много бед и горя...

Теперь я это признаю смиренно,

И я хочу, чтоб вы об этом знали.

Прошу вас, успокойте же народ

И вновь себе права свои верните!

Вас любят все. Раскаиваюсь я,

И вам отныне блага я желаю,

Клянусь, я откровенно говорю!

И если я хоть в малости солгал,

Пусть молния сразит меня на месте!

Филастр

Я, государь, не смею вам не верить!

Освободите дочь и мальчугана,

И я тогда пойду наперекор

Безумному народному волненью...

Иль я его сумею усмирить,

Иль сам погибну в буйном урагане.

Король

Вы сами пленников освободите.

Филастр

Итак, король, сейчас я ухожу,

Во всем на ваше слово полагаясь.

Мужайтесь, и пусть дух ваш будет тверд!

Я или с миром вскоре возвращусь,

Иль не вернусь!

Король

Да сохранят вас боги!

Уходят.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Улица.

Входят старый военачальник и горожане, ведя пленного Фарамонда.

Старый военачальник

Вперед, мои соратники, в атаку!

На улицы толпой из лавок хлыньте,

И пусть забудут ваши языки

Привычные узоры зазываний!

Раскройте глотки шире, храбрецы,

Как будто саднит их от соли с перцем,

И бросьте клич: "Да здравствует Филастр!"

Пусть требует Филастр свои права!

Владельцы лавок и ученики,

Властители увесистых дубинок,

Его вы тормошите, торопите,

Забыв свои кафтаны и камзолы.