Фигляр дьявола - [8]

— Хорошо, — сдался Гарсиа, — но это неофициально, идет?

— Что значит неофициально?

Боже, да у этого Лукко глаза сделаны изо льда. Гарсиа поблагодарил святую Марию, что он не убийца и даже не подозреваемый. Он выпрямился на неудобном деревянном стуле.

— Если официально, то я ничего не могу тебе сообщить, пока дело не будет передано в отдел расследования убийств. И я могу получить хорошую взбучку, потому что еще не подготовил отчет для отдела по борьбе с наркотиками и копию для отдела по убийствам.

Лукко согласно кивнул.

— У тебя полно неопознанных трупов людей, погибших в результате употребления чрезмерной дозы наркотиков, захлестывает бумажная работа, ты не знаешь, что нас интересуют торговцы наркотиками, и так далее. А теперь, парень, расскажи мне все, записывать ничего не будем. — И снова холодная улыбка, каменное лицо дружески наклонилось к Гарсиа.

— Мог бы и сам догадаться, ведь это ты нашел труп. Все же и так ясно.

— Я никогда не спешу с выводами — ошибочный путь для детектива.

Молчание. Из-за перегородок и разных уголков участка доносились резкий смех, стук пишущих машинок, звон ключей, отпиравших камеру.

— Это был «крэк». Смешанный с тальком и мелом. По данным вскрытия она не принимала чрезмерной дозы. Ее вырвало, потому что желудок не удержал кофе и половину пирожка, которые она только что съела. До этого пила спиртное.

— И что это значит?

— Непонятно, что убило эту маленькую наркоманку: «крэк» или пирожок.

— Только не мне. — Лукко медленно потер носок ботинка о штанину.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне ясно, что здесь дело в грязном кокаине. Преступление по статье сорок четыре, подлежит расследованию в моем отделе. Пришли нам копию, Гарсиа, и сделай пометку, что это для меня.

Стройный полицейский-испанец расценил это просто как насилие.

— Ведь ты же сказал, что не будет никаких записей!

— Я тебя обманул. А теперь поднимай задницу и занимайся своей чертовой работой. Я вынужден был приложиться своими губами к губам этой мертвой наркоманки, когда на них была еще теплая рвота. Так что кто-то ответит за это передо мной. И перед ней. — Сержант внимательно посмотрел на носок левого ботинка. — А теперь тебе пора идти.

— Разумеется.

2 Венецианская Шлюха

Джардин поморгал глазами, вновь сосредоточиваясь на чтении сорок третьей страницы из 108-страничного досье PDW 8/5009—КИТС, которую просматривал уже в одиннадцатый раз.

«Он свободно разъезжает по департаменту Антьокия, и без преувеличения можно сказать, что местные крестьяне считают его героической личностью. Имея огромный доход — около 24 миллионов долларов США в неделю, может позволить себе широкие жесты и строит школы, дома, больницы и, конечно, футбольные стадионы.

Пабло Энвигадо считается самым кровавым головорезом и самонадеянным выскочкой среди семей в Кали и Боготе, которые говорят, что ведут свой род от конкистадоров, завоевавших Южную Америку в XVI и XVII веках и смешавшихся затем с индейцами и испанскими искателями приключений, чьи потомки в настоящее время заселяют субконтинент».

Спасибо за урок истории, Джайлс. Джардин улыбнулся при мысли о Джайлсе Аберкромби, напряженно трудившемся в столице Эквадора Кито на втором этаже посольства Великобритании. Здание посольства построено в старом испанском колониальном стиле, со ставнями, оштукатуренное, с вращающимися вентиляторами и начищенными до блеска деревянными полами. Джайлсу тридцать два года, а впервые он обратил на себя внимание «фирмы» в шестнадцать лет. В то время он учился в одной из респектабельных старинных английских школ-интернатов, из которых выпускаются торговцы недвижимостью, гвардейцы Королевского конного полка, ленивые и смешные составители рекламных объявлений, разъездные страховые агенты, продавцы книжных магазинов. Джардин еще подумал о том, что несколько подобных школ выпускали даже врачей. В школе, где учился Джайлс, классическую литературу преподавал человек, прошлого которого никто не знал. Этот учитель целых восемнадцать лет работал на «фирму», но резиновые дубинки и электроды следователей из латвийского КГБ сделали его непригодным для дальнейшей службы. Именно этот джентльмен сразу понял, что молодому Аберкромби не суждено стать ни торговцем недвижимостью, ни даже гвардейцем. Джайлс закончил Манчестерский университет, какое-то время работал в известной испанской пароходной компании, а теперь, занимая пост первого секретаря посольства Великобритании в Эквадоре, работал под дипломатическим прикрытием на людей из стеклянного здания, под которым когда-то примостилась заправочная станция.

— Сэр, — громко позвала Хетер.

Джардин отодвинул досье, выгнул больную спину, прижавшись несколько раз к спинке кресла, затем снял очки, которыми пользовался во время чтения, и посмотрел на секретаршу.

— Который час?

— Десять минут восьмого.

Хетер завербовали в колледже Мар в шотландском городке Трун. Джардин знал, что она страстно мечтала о какой-нибудь руководящей должности, но пока не было возможности найти человека, который оплатил бы ее обучение в университете, ее мечте не суждено сбыться. Однако юность не знает преград, и Хетер, которая была достаточно умной, чтобы понимать, что к чему, поверила, что в этом здании взмахнут волшебной палочкой, оценят ее и допустят в мир настоящих секретов. Боже, бедная Хетер, но… примерно то же самое произошло и с Джайлсом Аберкромби.