Фиеста в Кала Фуэрте - [50]

— Ты с ним давно знакома?

— С детства. Его фирма всегда вела бабушкины дела. Бабушке он очень нравился, и, я знаю, она хотела, чтобы я вышла за него замуж.

— И теперь ты выходишь.

— Да. Я привыкла во всем ее слушаться. — В темных глазах Джорджа промелькнуло что-то, похожее на сострадание, а Селине ужасно не хотелось, чтобы он ее жалел. — Мы уезжаем из Куинс Гейт. Сняли прелестную квартирку в новом районе. Вам бы понравилась... Солнечная, и вид из окон прекрасный. Агнесса будет жить с нами. Я уже заказала подвенечное платье. Белое, очень длинное. Со шлейфом.

— Но обручальное кольцо с пальца сняла. И спрятала.

— Я думала, вы мой отец. А увидеться в первый раз с отцом мне хотелось... ну, чтобы я была просто я. Никому не принадлежащая: ни другому человеку, ни другому образу жизни.

— Ты его любишь?

— Вчера я задала вам тот же вопрос, но вы не ответили.

— Тут есть разница. Мы говорили о моем прошлом, а это — твое будущее.

— Да, понимаю. Потому это все так важно. — Джордж не ответил. Селина подняла руки и расстегнула золотую цепочку. Кольцо соскользнуло; Селина подхватила его и надела на палец, а потом снова застегнула цепочку на шее. Все ее движения были продуманными и четкими. — Нехорошо заставлять Родни ждать.

— Да, конечно. Садись в шлюпку, а я поплыву следом на этой посудине. Только не исчезай, не попрощавшись.

— Я никогда так не поступлю. И вы это знаете.

На террасе Родни стало жарко. Он бы мог снять пиджак, но под пиджаком были подтяжки, демонстрировать которые Родни считал неприличным и поэтому, встав с кресла, перешел в прохладную комнату. Там он принялся расхаживать из угла в угол, пытаясь разобраться в необычном дизайне дома, и не заметил появления Селины, поднявшейся по ступеням террасы и остановившейся на пороге.

Лишь когда она его окликнула, Родни обернулся. Селина стояла в дверях. Родни уставился на нее, не веря своим глазам. Он не мог понять, как за столь короткое время можно было так измениться. Вместо довольно бесцветной блондинки с бледным лицом, оживляемым только ярко-голубыми, как у сиамской кошки, глазами, он увидел загорелую девушку с распущенными мокрыми волосами и в купальнике, показавшемся ему воплощением дурного вкуса. Огромная белая кошка, гревшаяся на солнышке на террасе, подошла и стала нежно тереться о Селинины голые ноги.

В воздухе повисло странное напряжение. Наконец Селина сказала:

— Привет, Родни. Что за сюрприз! — Она попыталась произнести эти слова обрадованно, но восклицание увяло на последнем слоге.

— Сюрприз, — сказал Родни. — Так и было задумано. — Не верилось, что он несколько часов назад вылетел из Лондона, просидел всю ночь в теплом темном костюме, спустился из деревни в Каса Барко по каменистой дороге. Его башмаки, правда, были запорошены белой пылью, однако в остальном Родни выглядел так же безукоризненно, как всегда. Подойдя к Селине, он положил руки ей на плечи и нагнулся, чтобы ее поцеловать, но не удержался от укоризненного замечания: — Что это на тебе надето?

Селина пожала плечами.

— Больше мне купаться не в чем.

На террасе висел старый купальный халат, Селина сдернула его с веревки и надела. Халат был жесткий от соли, пересохший от долгого пребывания на солнце и пропитан запахом Джорджа. Селина плотно в него завернулась, и почему-то ей сразу стало очень уютно и совсем не страшно.

Родни сказал:

— Как ты могла уехать, ничего не сообщив?! Я с ума сходил.

— Я же знала, что ты в Боурнмауте.

— Я позвонил тебе, как только вернулся в Лондон, и Агнесса сказала, где ты. — И добавил: — Разумеется, я вылетел первым же самолетом.

— Очень мило с твоей стороны.

— Как насчет возвращения домой?

— Я хотела вернуться раньше, но в аэропорту меня обокрали, и я не могла купить обратный билет.

— Надо было немедленно телеграфировать, и я бы тут же перевел деньги.

— Я... мне не хотелось тебя беспокоить. Кроме того, — добавила она, решив быть до конца честной, — я вообразила, как ты скажешь: «Я тебе говорил!» Ты был прав, а я — не права, и Джордж Даер... не мой отец...

— Я так и предполагал.

— Но согласись, мне нужно было самой убедиться... — Это была мольба о прощении, однако Родни предпочел ничего не заметить.

— И все равно я считаю, что тебе следовало поручить это мне.

— Да ведь я просила тебя со мной поехать. Я очень хотела... ты сам не захотел.

— Не захотел? Не смог. И ты это знаешь.

— Ты мог отложить встречу с миссис Не-знаю-как-там-ее.

— Селина! — Родни был потрясен и — возможно, лишь сейчас — понял, что изменения коснулись не только внешности его невесты: они куда глубже и серьезнее.

Селина набрала воздуху в легкие.

— Все равно я ни о чем не жалею. Я рада, что приехала, хотя Джордж и не мой отец. И, если меня спросят, скажу, что в любом случае поступила бы точно так же.

Это был вызов, но, прежде чем Родни успел обдумать ответ, к ним присоединился Джордж Даер; поднявшись по ступенькам на террасу и взяв на руки Пёрл, он непринужденно вмешался в разговор.

— Ну что, все о'кей? Любящие сердца вновь соединились... Теперь, полагаю, надо выпить по глоточку, чтобы остудить страсти.

— Я не буду пить, спасибо, — сухо сказал Родни.