Фиеста в Кала Фуэрте - [33]
— Такое красноречие бы да агенту из бюро путешествий!
— Дорогой, на меня-то ты зачем злишься? Не я писала это письмо — я его только прочла.
— Да, да. Прости.
— Ну что, поедешь со мной? В Малагу?
Джордж подозвал маячившего поодаль официанта, расплатился, тот забрал стаканы, и Джордж дал ему на чай, потом нахлобучил фуражку и взял пакет в бело-розовой полосатой бумаге и оба письма.
— Ты мне не ответил, — сказала Франсис.
Джордж встал, держась за спинку стула.
— Ты, видно, запамятовала, что я никогда не был aficionado. От вида крови меня тошнит.
— Я хочу, чтобы ты поехал со мной... — тоном капризной девочки протянула Франсис.
— Я вам все испорчу.
Франсис отвернулась, пытаясь скрыть разочарование, и спросила:
— Куда ты теперь?
— Обратно в Кала Фуэрте.
— Остаться не можешь?
— Нет, пора возвращаться.
— Только не говори, что ты должен накормить кошку.
— У меня есть дела поважнее. — Джордж положил Франсис руку на плечо. — Спасибо, что покатала.
Когда Джордж двинулся в обратный путь, начало смеркаться. Как только солнце спряталось за горизонт, в воздухе похолодало, и Джордж, затормозив возле уединенной фермы, надел предусмотрительно захваченный с собою свитер. Просунув голову в высокий ворот, он заметил женщину, вышедшую из дома, чтобы набрать из колодца воды. Ее силуэт четко вырисовывался на фоне падающей из открытой двери желтоватой полосы света. Джордж сказал: «Buenas tardes»[12], женщина подошла поближе, остановилась, уперев кувшин в бедро, и спросила, где он был и куда едет.
Джорджу хотелось пить; выпив глоток воды из ее кувшина, он попрощался и поехал дальше; свет фар вспарывал сапфировую тьму. На небе зажглись первые звезды; Сан-Эстабан в тени горы казался островком, залитым огнями. Когда Джордж спустился на дорогу, ведущую в Кала Фуэрте, ветер принес со стороны моря свежий смолистый аромат пиний.
Необъяснимым образом ощущение близости к дому всегда успокаивало Джорджа. Вот и сейчас настроение у него улучшилось, и он осознал, каким усталым и подавленным чувствовал себя весь день. Практически во всем он потерпел неудачу. Вдобавок еще письмо от мистера Ратленда... Мало ему хлопот с этой мисс Куинс Гейт! Интересно, как она провела время? Джордж убеждал себя, что ему это абсолютно безразлично, но, тем не менее, спускаясь с холма к Каса Барко, надеялся, что его гостья будет повеселее, чем утром.
Въехав в гараж, Джордж выключил зажигание и посмотрел на часы. Было уже начало девятого. Выйдя из машины, он пересек дорогу, открыл дверь и вошел в дом. Никого не было видно, хотя внутри царил непривычный порядок. В очаге ярко пылал огонь, горели лампы, на низеньком столике возле камина, на бело-голубой салфетке, о существовании которой Джордж не подозревал, лежали вилки и ножи и стояли стаканы. Сняв фуражку, Джордж, неслышно ступая в своих туфлях на веревочной подошве, вышел на темную террасу, однако и там никого не обнаружил. Он перегнулся через каменную балюстраду, но внизу не было ни души: только слышался плеск воды да поскрипыванье пришвартованной к берегу шлюпки. Из какого-то кабачка в гавани доносилось приятное бренчанье гитары, и женский голос выводил странные двухтактные рулады, которые когда-то занесли на остров марокканцы.
Джордж, недоумевая, нахмурился и вернулся в дом. На антресолях было темно, но в кухне горел свет, и, заглянув туда, он с удивлением увидел Селину, сидевшую на корточках перед открытой духовкой и сосредоточенно поливающую соусом жаркое.
— Добрый вечер, — произнес Джордж.
Селина оглянулась. Его появление не застало ее врасплох; Джордж понял, что она прекрасно слышала, как он вошел в дом, и почему-то смутился. Селина же с чувством превосходства, как ему показалось, улыбнулась.
— Привет! — сказала она.
— Что ты делаешь?
— Готовлю обед.
— Пахнет соблазнительно.
— Надеюсь, что и на вкус окажется не хуже. Хотя, честно говоря, я не бог весть какая кухарка.
— А что там у тебя?
— Мясо с луком, перцем и еще разными разностями.
— Я не знал, что в доме есть продукты.
— А их и не было. Я сходила к Марии и купила.
— Ну да? — Это становилось интересно. — Но ведь Мария не говорит по-английски.
— Подумаешь! Я нашла словарь в ящике письменного стола.
— А откуда ты взяла деньги?
— Боюсь, я несколько увеличила ваш долг в лавке. И еще купила себе эспадрильо. За восемь песет. Надеюсь, вы не рассердитесь.
— Ни капельки.
Селина критически поглядела в кастрюлю.
— Как вам кажется, ничего на вид?
— Восхитительно.
— Боюсь, мясо немного пережарено — я не нашла никакого жира, кроме оливкового масла, а оно сюда не очень подходит.
Взяв полотенцем крышку, Селина прикрыла кастрюлю и засунула обратно в духовку. Потом захлопнула дверцу и встала. Глядя на Джорджа через стойку, она спросила:
— Ну как, удачно прошел день?
Джордж, согретый неожиданным домашним уютом, совсем забыл, как прошел день.
— Что?.. Ах да... Все в порядке.
— Телеграмму отправили?
— Да. Телеграмму отправил.
Джордж вдруг заметил на носу у Селины веснушки; при свете кухонной лампы в ее красивых гладких волосах выделялись совсем светлые пряди.
