Фидель Кастро - [71]
В 1993 году Кастро намекнул, что он уйдет в отставку при условии, что когда-нибудь «особый период» завершится. «Время идет, — говорил он в интервью во время выборов, — и даже марафонцы устают. У меня была долгая гонка, с изумительными экспериментами, но очень долгая, и существуют другие compañeros, которые могут сделать это не хуже меня… Я надеюсь, что мои compañeros не потребуют (чтобы я еще раз участвовал в выборах) и что к тому времени трудные условия «особого периода» могут исчезнуть…»[255]. Но перед режимом стояла дилемма: он не мог позволить отпустить Кастро на пенсию сидеть на дамбе, даже если он действительно очень хотел этого. Без него будет трудно требовать дальнейших жертв от кубинцев. Кастро является стержнем режима, по чьему образу он создавался и поддерживался. Это Кастро держал вместе отдельные элементы кубинского общества: классы и элиты, молодежь и стариков, черных и белых. Известные образы Кастро разнообразны: от кубинского героя, отважного выразителя идей людей, который противостоял Америке, до заботливого и неподкупного патриарха. Одни кубинцы видели в Кастро напыщенного седобородого старца, а другие — тирана. Тот факт, что политика Кубы часто преломлялась через образ одного человека, означает, что любая критика подразумевает нападение на самого Кастро. Возможности для демократических дебатов и принятия решений уменьшались с продолжением нравственной и политической гегемонии.
Некоторые общепринятые панегирики в честь Кастро подразумевают, что революция обязана в большей степени его руководству. Кастро первый умалил значение такой упрощенной версии истории[256]. Действительно, он проявил необычайные качества, которые в некоторой мере повлияли на его успех. Среди них его упорная настойчивость перед лицом невыносимого неравенства, его удача (если это можно назвать качеством), мужество, честность, способность к воплощению идей, не будучи особенно оригинальным мыслителем, и идеологическая гибкость при преследовании стратегических целей. Тем не менее первый личный триумф Кастро произошел в большей степени на основе особых исторических условий, сложившихся на Кубе в 50-е гг. Своим успехом он обязан сопоставлению со старым националистическим видением своей страны. Революция была последним звеном в цепи событий на Кубе, которая начинается с восстаний против испанского колониального правления. Пока она не столкнулась с Кастро, революция шла по тропинке, проложенной ранними безуспешными попытками достигнуть независимости. Кастро переделывает историю, но с помощью инструментов, унаследованных им от кубинского прошлого. Несмотря на его очевидные колебания в политике и разнообразие идеологий, существует последовательность в его политических идеях, которые имеют столетнее происхождение, и до сих пор не исчерпаны, борьба за независимость и развитость продолжается. Это стремление со стороны миллионов кубинцев, а также его личные качества как политического лидера объясняют удивительную карьеру Кастро.
«Выделяющееся своей краткостью и дальновидностью исследование Себастьяна Бэлфора дает оценку составным частям и сдвигам в карьере Кастро, что стало важным вкладом в историографию данной темы».
Так написал Найгл Томпсон (в «Нью Стэйтсмен энд Сосайэти»), когда вышло первое издание этой книги в 1990 году. С тех пор в мире произошло много событий, включая распад Советского Союза и падение связанных с ним коммунистических режимов в Европе, тогда как Куба перенесла усиленный социальный и экономический кризис под давлением эмбарго США. Книга Себастьяна Бэлфора выдержала два издания на английском языке.
Исследование Бэлфора больше чем личная биография, хоть оно прослеживает развитие Кастро от студенческого лидера до главы государства (опровергая многие общие предположения о его пути к власти и о природе его режима на Кубе в действии). Автор анализирует особые исторические условия, позволяющие Кастро захватить и сохранить власть, доказывая, что его известный призыв отождествляется со столетней борьбой за национальное возрождение. Автор считает, что источником политических идей Кастро являются скорее кубинские национальные традиции, чем марксизм-ленинизм. Исследование выходит за рамки кубинской революции для изучения десятилетий правления Кастро, объясняя, каким образом Куба стала играть международную роль, так несоответствующую размерам страны и ее экономическому весу.
Себастьян Бэлфор по достоинству оценил харизматическую привлекательность Кастро и использование им средств массовой информации. Он рассматривает роль элитных групп внутри режима и постоянно меняющееся восприятие кубинцами своего руководителя. Он принимает во внимание экономические достижения Кастро. Тема охватывает борьбу все более изолированного режима против, по-видимому, непреодолимого стремления к переменам.
