Февральская революция - [3]

Именно этот заговор молчания заставил автора настоящего труда заняться тщательным исследованием не рассматривавшихся до сих пор аспектов русской революциии. Автор надеется прояснить некоторые темные места, и цель его - показать, как осторожно следует относиться ко многим твердо установленным и правдоподобно документированным легендам, которые считаются, к сожалению, объективной историографией.

Эта книга разделена на три части. В пяти главах I части обсуждаются некоторые особенности политической ситуации в России, это поможет читателю лучше понять II и III части, в которых события излагаются в хронологическом порядке. В первой главе I части говорится о "либералах", линии их поведения и организациях во время Первой мировой войны. Во второй главе дается краткая характеристика русских социалистических и революционных партий в тот же период. Третья глава касается главным образом армии.

Две последних главы I части носят несколько специальный характер. Четвертая глава посвящена еврейскому вопросу, который теснее связан с Февральской революцией, чем вопрос о любом другом меньшинстве в империи. Я остановился на нем не потому, что роль евреев в революции была исключительна, а потому что считалось, что с падением царизма в России должна начаться новая, счастливая эра в жизни русских евреев. Идея революции как великого освободительного подвига жила в сердцах многих евреев в России и за ее пределами, даже когда возбужденные революцией надежды и ожидания печальным образом не осуществились.

Автор придает большое значение главе пятой, о германском вмешательстве, считая, что в ней он открывает новые перспективы исследований. Так как деятельность многообразной немецкой агентуры можно оценить только в свете осуществления ее целей с приходом к власти большевиков, автор нарушил в этом случае хронологические рамки и распространил повествование почти до октября 1917 года.

В четырех главах II части говорится о тех аспектах событий, которые кажутся автору исключительно важными для уяснения Февральской революции. Эта часть не претендует на то, чтобы быть историей Первой мировой войны в России, и подчеркивает некоторые эпизоды лишь постольку, поскольку они отражают глубокий недуг русского общества накануне революции. Жестокая судебная расправа, учиненная над полковником жандармерии, которого сделали козлом отпущения, ибо налицо были недостатки военного ведомства, закулисные интриги министров, невероятные кампании по распространению слухов, в которых подстрекатели с успехом могли быть жертвами умышленного обмана, вера в заговор и убийство как орудия политического и общественного прогресса, — все это подрывало русское государство и сводило на нет военные усилия народа, превратив страну в легкую добычу для тех, кто искал ее гибели.

Часть III - это попытка добросовестного рассказа о том, что произошло в России между 23 февраля и 4 марта (по старому стилю5). Вне легенд, рассказ этот оборачивается печальной повестью об обоюдном непонимании, обманах, о растерянности властей и о стихийном массовом движении долготерпеливого и сбитого с толку населения Петрограда и Москвы.

Автор заканчивает свое повествование образованием Временного правительства 3 марта 1917 года, без комментариев отмечая последовавшую волну революционного энтузиазма и народное торжество; надо надеяться, что в этом не увидят холодного безразличия к судьбе великой нации.

1. G. Katkov. Статья о советских исторических источниках в "Contemporary History in the Soviet Mirror", London, 1964, в которой цитируются "Правила о публикации документов советского периода", изданные Главным Архивным управлением. Последняя публикация А. Ф. Керенского (Russia and History's Turning Point. 1965) не могла быть рассмотрена, т. к. настоящая книга была почти закончена.

2. Всесоюзное совещание историков. 18-21 декабря 1962 года. Москва, 1964, стр. 296.

3. См. гл. 8, § 2.

4. Ноябрь 1964 года.

5. Даты событий в России приводятся по Юлианскому календарю (т. н. "старый стиль"), который в XX веке отстает на тринадцать дней от Григорианского календаря, принятого на Западе.

ВВЕДЕНИЕ

На протяжении столетий Россия претерпела немало драматических перемен, но никогда, ни в период Московского царства, ни в Петербургский период, не нарушался принцип самодержавия, а если это и случалось, то на такое непродолжительное время, что говорить о революции просто неуместно. Даже в начале XVII века, во время династического кризиса Смутного времени, самодержавие не только сохранилось, но и упрочилось, опираясь на традиционный представительный институт -Земский собор. Не поколебал принципа самодержавия и ряд бурных дворцовых переворотов XVII и XVIII веков. В результате той или иной случайности престолонаследования власть могла оказаться в слабых руках, но тогда политический кризис разрешался единоборством соперничающих сил, точкой приложения которых и был самодержец. Если же разум и воля монарха были достаточно сильны, он — или она, как в случае Екатерины Великой, - создавал такой порядок правления, который соответствовал его собственным идеям и предпочтениям. Государственная инициатива или оппозиция не имели других способов выражения, кроме смиренных прошений и - бунта.