Феномен - [5]
Прошло несколько лет. Странным образом, я ни разу не пересекался с Юртайкиным с тех пор, хотя новости о нем до меня доходили. Рассказывали, что он постоянно меняет работу: то устраивается токарем, то разнорабочим, а то и вовсе неясно кем и куда. Но при этом слышал я всегда от людей одно и то же: Юртайкин спивается. Информаторы мои, в основном, видели его в пивных и рюмочных, которые мы прежде не раз посещали вместе…
Ко мне приняли нового напарника, который, впрочем, не задержался долго, за ним были второй, третий… Некоторое время я работал один, однако в последнее время появился парень, пятнадцатью годами моложе и, похоже, закрепился на месте Юртайкина.
Все, что имеет начало, должно иметь и конец. В моей истории трудно представить конец, кроме того, который в ней уже представлен. Однако случайная встреча на прошлой неделе заставила по-новому взглянуть на все, о чем я рассказал.
Иван сидел недалеко от своего дома на заборе, из тех, которые как будто сделаны специально для того, чтобы на них сидеть. Я — случайно пробегал мимо. Знакомый голос заставил меня остановиться и подойти поздороваться. К моему удивлению, Юртайкин оказался трезвым.
— Привет! Какими судьбами в наших краях?
— На работе слегка задержался, вышел: автобусов нет, решил вот прогуляться до вашей остановки.
— Да-а, погода отличная, — поддержал он. — Смотри, видимость какая!
За шоссе в низине рядами располагались гаражи, а за ними — желто-зеленое поле, на горизонте разделенное с ясно-синим небом зелеными посадками.
— Интересно: отчего так бывает — обычно горизонт как будто в дымке, а иногда — вот как сейчас: яркий-яркий, как будто рядом.
Я пожал плечами: действительно — отчего?
— Присядь, — он глазами указал на место рядом с собой. Я присел, не зная, впрочем, чего ждать дальше.
Последовало несколько дежурных вопросов о работе, семье и учебе. Я сообщил, что закончил Литинститут еще год назад, но уходить с завода пока не собираюсь. В ответ тоже спросил о новостях.
— Да ничего, нормально все. На автостоянке снова работаю: ночь через две дежурю. Может, слышал: пить недавно бросил.
— То есть как? — удивился я. — Насовсем?
В мозгу моем стремительно пронеслись предположения: или Иван тяжело заболел, или проблемы в семье, настолько серьезные, что пришлось закодироваться.
Юртайкин пожал плечами и медленно, но четко проговорил:
— Смысла больше не вижу.
— А раньше видел? — изумился я.
— Раньше!.. — он махнул рукой. — Раньше все по-другому было! Помнишь, я в Москву ездил, в институт Бурденко?
— Конечно, помню: сам на прием записывал!
— Я тогда другим человеком вернулся! Мне ведь Цыбин сказал, что я — феномен, что за мной наблюдать будут. Может, благодаря мне в науке переворот совершится! Научный труд грозился написать!
Он как-то тяжело вздохнул и, помолчав, продолжил:
— У меня ж тогда смысл жизни появился! Почувствовал — не зря живет на земле Иван Юртайкин! До этого-то: что я видел тридцать лет? Работа, семья. Жена, дети… Пока молодой — был какой-то интерес, а стал постарше — все ушло куда-то… Привычки одни остались. Цыбин меня возродил! Думал: теперь даже если помру, так не зря, а с пользой для науки! Он мне телефон оставил, так я ему звонил часто. Поначалу, — как напьюсь, так и звоню! Ох и ругался он в трубку: угробите, говорит, себя раньше времени. Так и запретил пьяным звонить! Звони, говорит, когда будешь трезвый! Ну, я и звонил, примерно раз в три месяца. Разговаривали, бывало, подолгу…
А недели три назад звоню, и мне сообщают: умер Анатолий Григорич! От инсульта! Вот так — всю жизнь другим голову лечил, а сам от головы и умер! А у меня после этого звонка внутри все упало. Никому я не нужен, и никто обо мне книгу не напишет! Снова все по-старому. Работа, дом… Помянул я Анатоль Григорича и чую: не хочу больше пить, хоть убей! Нинка — довольная, а я и видеть ее не могу! Сижу вот здесь — на горизонт смотрю. И думаю: а может, вот так сидеть и смотреть — и есть высший смысл?..
Я взглянул на Ивана. Похоже было, что он ушел в себя. Я молчал, молчал и он. Затем я поднялся с забора.
— Ну, давай, Иван! Пора мне.
— А?.. Ну, давай. Увидимся.
Я повернулся и быстро пошел к остановке. Когда, отойдя на приличное расстояние, обернулся, Юртайкин по-прежнему сидел на заборе, устремившись глазами вдаль.
«А видимость сегодня, действительно, потрясающая», — подумал я.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ирен, археолог по профессии, даже представить себе не могла, что обычная командировка изменит ее жизнь. Ей удалось найти тайник, который в течение нескольких веков пролежал на самом видном месте. Дальше – больше. В ее руки попадает древняя рукопись, в которой зашифрованы места, где возможно спрятаны сокровища. Сумев разгадать некоторые из них, они вместе со своей институтской подругой Верой отправляются в путешествие на их поиски. А любовь? Любовь – это желание жить и находить все самое лучшее в самой жизни!
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.