Феллини - [80]

19 января 1992 года на первой странице газеты «Коррьере делла сера» появился заголовок: «Феллини, годовщина безработного. Режиссер отмечает свое семидесятидвухлетие и не работает больше двух лет: что происходит в нашем кино?»

В июле и августе Федерико работает над очередной серией комиксов с Мило Манара и публикует «Путешествие Джузеппе Масторны по прозвищу Ферне» в журнале «Грифо», в течение того же лета сделал три рекламных клипа для Банка ди Рома. Идеи он черпал из своей «Книги снов» и использовал три истории из своих сновидений, причем работал с тем же энтузиазмом, с тем же вниманием к мельчайшим деталям и с той же изобретательностью, что и при создании полнометражных фильмов.

В первом клипе Паоло Вилладжо за рулем своей машины спокойно въезжает в тоннель, слушая классическую музыку. Неожиданно его внимание привлекает странный шум в своде тоннеля. Там появляются трещины, сквозь которые сочится вода, затем стали падать камни, наконец свод рушится и заваливает выход из тоннеля. Внезапно проснувшись от этого кошмара, Паоло вскакивает с кровати и мчится к своему психоаналитику (Фернандо Рей), который спешит его успокоить: «Чтобы хорошо спать и видеть чудесные сны, нет ничего лучше Банка ди Рома, который обеспечивает безопасность и спокойствие». Ему ничего не остается, как вернуться и спокойно улечься спать в своей кровати, установленной отныне в роскошном зале между двумя кассовыми окнами банка.

Во втором клипе Паоло Вилладжо, одетый моряком, следует за красивой незнакомкой в подземелье, где перед ним внезапно возникает лев с горящими глазами. Они настороженно смотрят друг на друга. Вдруг лев начинает плакать; мужчина тоже. Вмешивается психоаналитик: «Зачем издеваться надо львом, закрывая его в подземелье, тогда как Банк ди Рома может обеспечить вам безопасность и спокойствие?»

В третьем клипе использован сон, записанный в «Книгу» в октябре 1974 года. Мы видим Паоло Вилладжо на пикнике с очаровательной пышной блондинкой (Анна Фалчи). Вдруг он обнаруживает, что привязан к стулу, стоящему на железнодорожном пути. А молодая женщина сидит на ветке дерева и весело сообщает ему о неотвратимом приближении поезда. Психоаналитик появляется вовремя, чтобы разбудить спящего: «Очень глупо позволять себе попадать в непредвиденные ситуации, когда можно оставаться в безопасности и обрести спокойствие с Банком ди Рома».

21 января 1993 года газета «Коррьере делла сера», выяснив, что РАИ не сдержало обещания финансировать фильм-диалог Феллини, снова выступает с еще более резкой статьей: «В прошлом году наша газета с некоторой горечью отметила семидесятидвухлетие Федерико Феллини статьей на первой странице, в которой мы сожалели, что РАИ, общественные органы и итальянский кинематограф оставили нашего самого талантливого кинорежиссера без работы. Вскоре последовала бурная реакция, нас завалили письмами, телефонными звонками, протестами: „Не может быть! Как? Мы здесь, мы готовы…“ А на самом деле праздник прошел, но ничего не произошло…» Газета предложила президенту республики Оскару Луиджи Скальфаро, который однажды выступил против «Сладкой жизни», назначить Феллини пожизненным сенатором. Накануне, в день семидесятитрехлетия Федерико, стало известно, что Голливуд присудил ему почетного «Оскара» «За вклад в киноискусство». Но в Риме — всеобщее молчание, никакой реакции из президентского дворца.

Феллини надеялся, что эта новость может, наконец, обеспечить его работой. Но он не чувствовал в себе ни сил, ни смелости отправиться в Лос-Анджелес, так как в последние месяцы его здоровье резко ухудшилось. Он страдает от сердечно-сосудистых нарушений и атеросклероза сосудов головного мозга. Он намеревается отправить в Академию искусства и кинематографии небольшую благодарственную речь, записанную на кассету. Джульетта, напротив, считает, что поездка благотворно подействует на его состояние, и ей удается убедить его в этом. 29 марта Софи Лорен и Марчелло Мастроянни встречают Феллини на сцене павильона Дороти-Чандлер, чтобы вручить ему его пятый «Оскар». На ломаном английском языке Маэстро благодарит публику и тех, с кем сотрудничал за всю свою долгую и счастливую карьеру. Он был не в состоянии перечислить всех, поэтому поблагодарил лишь одну актрису, свою жену Джульетту Мазину, которая всегда была рядом и в горе, и в радости.

— Спасибо, дорогая Джульетта, — сказал он, — и я тебя прошу: прекрати плакать!

По возвращении в Рим состояние здоровья Феллини ухудшилось. Он решил поехать на лечение в Цюрих. Там ему в июне сделали две операции. После нескольких недель реабилитации в Швейцарии в компании Джульетты он приезжает в Римини, где останавливается в номере 315 Гранд-отеля. 3 августа после завтрака с сестрой Маддаленой и ее мужем Джорджо Фабби у Феллини случился инсульт. В госпитале Инферми де Римини поставлен тяжелый и жестокий диагноз: односторонний паралич. Госпиталь атакуют журналисты и любопытные. Как свидетельствовал Джанфранко Анджелуччи, среди тех, кто ожидал новостей, была красивая женщина определенного возраста. Это бывшая актриса, с которой тридцать пять лет назад у Феллини была связь, снова вспыхнувшая во время работы над «Голосом луны», возможно, его последнее любовное увлечение. Об этом свидетельствует серия из двадцати девяти эротических рисунков, сделанных немного в стиле последнего периода Пикассо, пером и акварелью. В конце августа Феллини переводят в госпиталь Сан-Джорджо в Феррару, где он пройдет долгий и сложный курс реабилитации. А между тем Джульетта тоже очень серьезно заболевает — у нее рак легких. Сначала она скрывала это от Феллини, лечилась амбулаторно, хотя врачи советовали ей лечь в больницу. Наконец под каким-то предлогом она вернулась в Рим и легла в больницу. Случайно узнав об этом от друзей, Федерико просит отвезти его на несколько дней в Рим, чтобы побыть рядом с Джульеттой, но затем возвращается в Феррару. А 1 октября Джульетта в тюрбане, скрывающем последствия химиотерапии, приезжает в Феррару навестить мужа. Две недели спустя Феллини, желая вернуться в Рим, добивается, чтобы его перевели в клинику Умберто I. Там — по иронии судьбы и из-за бестактности администрации — его помещают в ту же палату, где умер его брат Риккардо, что еще более усугубило его душевное смятение. Его старый друг художник Ринальдо Геленг дежурит рядом с ним во время долгих мучительных ночей и старается его поддержать: