Федор Волков - [30]
Известны имена еще двух-трех человек, к которым был искренно привязан Волков и которые, в свою очередь, платили ему тем же. Он был тесно связан с философом и писателем Григорием Васильевичем Козицким и статс-секретарем Екатерины II писателем Николаем Николаевичем Мотонисом. Этим своим друзьям Волков перед смертью завещал свой единственный портрет, выгравированный с картины Лосенко художником Чемесовым.
Конечно, все похвалы, воздававшиеся Волкову уже при Екатерине II и в ближайшие годы после его смерти, а затем с романтическим восторгом повторяемые в начале XIX века, следует принимать с некоторой критикой. Они, эти похвалы, являлись в известной степени данью восхищения человеку, так много сделавшему для организации русской сцены и для общего развития русского искусства.
Но последние годы жизни Волкова и преждевременная его смерть показывают, что в теплых словах, которыми поминали первого русского театрального деятеля-профессионала его современники, заключалось много неоспоримой правды.
РОКОВОЙ МАСКАРАД
Шестого января 1759 года в истории «Русского для представления комедий и трагедий театра» произошло важное событие. Из прежнего полуофициального положения, в котором он находился первые два с половиной года своей работы, театр полностью перешел в управление придворной конторы. Изданный указ сообщал повеление императрицы; «Русского театра комедиантам и протчим, кто при сном находится, которые до сего времени были в одном бригадира Александра Сумарокова смотрении, отныне быть в ведомстве придворной конторы и именоваться им придворными».
Вместе с новым званием придворного актера на Федора Григорьевича Волкова возлагались новые обязанности. В том же году его отправили в сопровождении Шумского в Москву, чтобы организовать в прежней столице придворный театр по образцу петербургского.
Впрочем, зародыш драматического театра в Москве уже имелся. Бывший питомец Сухопутного Шляхетного корпуса, директор Московского университета Михаил Матвеевич Херасков организовал труппу из студентов и университетских воспитанников под собственным руководством. Как и Сумароков, Херасков занимался драматургическими опытами,продолжая французскую классическую линию своего старшего товарища по драматургии и по корпусу.
На свои закрытые представления Московский университет приглашал через объявления в газетах все дворянство; лучших студентов-актеров Елизавета велела награждать шпагами.
Наряду с этим закрытым театром в Москве существовала и другая сцена, доступная для всех зрителей. В апреле 1758 года содержатель итальянской оперной труппы Локателли открыл у Красного пруда (теперешняя Комсомольская площадь) «Оперный дом», в котором два раза в неделю выступала университетская труппа. Театр этот, однако, по выражению Штеллина, «недолголетен был».
Приехавшим из Петербурга Волкову и Шумскому не удалось организовать в Москве придворный театр. Но, не выполнив задачи, для которой он приехал, Федор Волков, с его горячей любовью ко всякому проявлению таланта, наметил лучшие силы локателлиевской труппы для петербургского театра.
В начале 1761 года лучшие артисты московской труппы, — среди них была, по некоторым данным, и Троепольская, — на тридцати почтовых подводах, в сопровождении писаря и двух солдат, были перевезены в Петербург, чтобы придать новый блеск столичной русской труппе.
Но каждый раз, когда Федор Григорьевич задумывался над положением «Русского театра», он чувствовал, насколько непрочно было еще состояние русской сцены. Царица отличалась необычайными противоречиями и в личном характере и во всем образе жизни, которому подражала столичная знать. Так было и с отношением ее к «Русскому театру». Беспорядочная и своенравная русская барыня XVIII века, Елизавета начала с горячей встречи ярославцев, отдачи их в корпус, учреждения «Русского театра», а затем заметно охладела к своей затее, почти не посещала его спектаклей (а раз не посещала царица, отсутствовал и двор), не интересовалась скитаниями «Русского театра» по разным помещениям, наконец, отпускала ему очень мало средств сравнительно с деньгами, которые щедро предоставлялись иностранным труппам. Русский театр, размышлял Федор Волков, начал пускать некоторые корни среди чиновничества, купечества, среднего дворянства — это хорошо. Но самой царице и ее двору русский театр уже пригляделся. Им нужна новая забава.
И как бы в ответ на подобные размышления новая утеха двора не замедлила появиться. Ею сделалась итальянская опера-буфф Локателли, которая начала свои спектакли через полтора года после учреждения «Русского театра».
За пять лет, прошедших с организации «Русского театра» до смерти Елизаветы Петровны (декабрь 1761 г.), упоминание о русской труппе встречается в придворных распоряжениях все реже и реже, а год смерти Елизаветы отмечен только распоряжением генерал-адъютанта Ивана Шувалова об отставке Сумарокова от должности директора театра. В этой обстановке заключительная фраза шуваловского распоряжения о том, что Сумароков «будет стараться, имея свободу от должностей, усугубить свое прилежание в сочинениях, которые сколь ему чести, столь всем любящим чтение удовольствие приносить будут» — звучала, в лучшем случае, прощальным комплиментом, в худшем — явной насмешкой.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.