Файтин! - [23]

— А, ну да, — сообразив, кивнул я.

— А так, — продолжил мне рассказывать ЧжуВон, — Природный баланс особо не нарушается. Тем более, что ныряльщиц становиться с каждым годом всё меньше…

— Почему? — опять задал я вопрос, — Улов падает? Экология?

— Дело совсем в другом, — бросив на меня внимательный взгляд ответил ЧжуВон, — Раньше, в 60-х годах, ныряльщиц было очень много. Спрос на морепродукты был весьма высок, а их промышленного производства тогда ещё не было. Хонде хорошо зарабатывали. Строили на полученные деньги дома, отправляли детей учиться. Часто бывало так, что ныряльщицы, а не их мужья содержали семьи…

— А что, разве мужчины этим не занимались? — удивился я, — Это ведь было прибыльно?

— Ну, ты скажешь! — удивился в ответ мне ЧжуВон, — Хонде — это чисто женское ремесло!

— Почему? — не понял я, — Разве мужчины этим не могли заниматься?

— Потому, что… — начал объяснять мне ЧжуВон и замолчал.

— … Потому, что это женская работа! — секунд через десять выдал он мне объяснение и добавил, — Если бы ты всё помнила как надо, то таких глупых вопросов не задавала бы! Понятно?

— Понятно, — не став спорить кивнул я.

Хотя совершенно было не понятно. Что, табу, что ли, на этот вид деятельности для мужиков наложен? Странно. Работа не из лёгких, опасная. Но только женщины. Очень странно.

— А что было дальше? — спросил я у ЧжуВона.

— А дальше случилось то, что не могло не случиться, — неторопливо ответил он, внимательно глядя на дорогу, — Дочери ныряльщиц, получив образование, не захотели возвращаться из городов в рыбацкие деревни. Оказалось, что можно зарабатывать и без ежедневного риска. Без каждодневных многочасовых погружений в холодную воду с последующим отогреванием у костра. И они не вернулись. Матери остались без смены. Им некому было передать свой опыт и умение. Количество ныряльщиц стало сокращаться. Потом началось промышленное выращивание моллюсков и всего остального, за чем охотятся хонде. И их стало ещё меньше. Потом в Корею завезли цитрусовые. Климат острова Чеджу, который раньше больше всего был известен своими ныряльщицами, оказался превосходным для выращивания мандарин. Сейчас на нём полно плантаций, которые дают их владельцам годовой доход, сопоставимый с доходом ныряльщиц. Но это работа на земле, без риска утонуть. Поэтому люди Чеджу стали заниматься больше выращиванием мандарин, чем морем. Теперь мандарин — символ острова. А хонде совсем почти не осталось. Слышал по телевизору, что их не больше трёх тысяч на всю Корею…

Мда… Грустная история технического прогресса. Как говорится, "за всё нужно платить"… Причём, зачастую платит тот, кто совсем "не при делах" этого прогресса.

— … Правительство принимает меры, — продолжил рассказывать ЧжуВон, — Пытается сохранить это занятие… Хотя бы для туристического бизнеса, потому, что туристы очень любят хонде… Школы ныряльщиц, льготные кредиты на открытие кафе, частично оплачивают им лечение из бюджета… Но пока мало что получается. Работа опасная, тяжёлая, ею нужно заниматься всю жизнь. Неточность в бумагах можно исправить, а море ошибок не прощает. Мало желающих платить жизнью за ошибку. Да и заработки в профессии сильно упали. На берегу можно больше заработать… Средний возраст хонде приближается к 60-ти годам. Лет через десять они могут совсем исчезнуть…

Мда… печаль…

— Поэтому, — сказал ЧжуВон, аккуратно поворачивая руль, — Пока есть возможность, нужно поесть настоящих морепродуктов…

— А что, потом не будет? — спросил я, — Ведь выращивают же их промышленным способом?

— Если бы ты попробовала и тех и других, то таких бы глупых вопросов не задавала… Выращенные на фермах — это совсем не то, что выросшие в море. Любой человек тебе это подтвердит! Так что у тебя сегодня уникальный шанс, зверёныш, попробовать настоящее. Купишь потом в Сеуле выращенных промышленным способом и сравнишь. Думаю, сразу всё поймёшь…

Н-нда? Деликатесы? Звучит заманчиво! Деликатесы всякие я люблю!

Время действия: тот же день

Место действия: Большая палатка, защищающая своих посетителей от солнца. Внутри — несколько столиков, за которыми сидят люди, приехавшие отведать морских деликатесов. За одним из столов сидят ЧжуВон и ЮнМи, ожидая, когда им принесут заказанное.

Сижу, жду, когда мне принесут заказанный мною "морской коктейль". Трепанги, мидии, креветки, осьминоги и какие-то водоросли. Никогда ничего подобного не ел. Наверное, будет очень вкусно. Однозначно — жить у моря классно! Жалко, что в Москве моря нет… Тут такой воздух! Искупаться бы ещё, но ЧжуВон сказал что ещё холодно, не сезон. Ладно, подожду. Тут всего-то до моря час с небольшим ехать! Успею за лето накупаться. А тут интересно! Прошлись по рыбацкой деревушке. Видели команду ныряльщиц, вернувшихся с промысла. Уставшие аджумы, в возрасте, все в чёрных гидрокомбинезонах. Да, судя по их лицам — работёнка у них ещё та. Не в офисе бумажки перекладывали…

^{Корейские ныряльщицы}

ЧжуВон рассказал, что работают хонде всегда бригадами от пяти до пятнадцати человек. В одиночку работать "настоятельно не рекомендовано". Море, как известно, шуток не любит. Опасности бывают самые разные — от ядовитых рыб (их немного, но бывают), до внезапно налетевшего шторма, коварных морских течений и еще многое другое. Кроме того, малейшее недомогание под водой может очень быстро привести к летальному исходу. В прошлом году на острове Чечжудо было два случая гибели ныряльщиц, несколько лет назад такая же трагедия произошла и на Чхучжадо. С одной стороны, сами ныряльщицы в подавляющем большинстве своем далеко не двадцатилетние девушки — то есть организм может не выдержать нагрузок, а с другой — иногда подводит азарт: увидела какую-то ценную раковину на глубине, попыталась нырнуть чуть подальше или когда уже кислорода не хватало — и все…