Фавориты у российского престола - [6]

В условиях тесного московского дворца и его женской половины — терема, под пристальным вниманием боярынь и бояр, любовные дела Елены и Ивана Овчины не могли долго оставаться тайной. И, конечно, вызвали недоумение и возмущение как со стороны ближних думских бояр, так и со стороны боярынь её дворового чина. И тогда Елена Васильевна открыто предоставила все права своему фавориту, а он настолько подчинил её своей воле, что фактически сделался единоличным вершителем всех государственных дел Московского государства.

Появление фаворита у престола Московского государства объясняется не только страстной любовью Елены Глинской. Женщина, оказавшаяся правительницей обширного государства, в состав которого входило несколько княжеств, возглавляемых своенравными удельными князьями и сильными боярскими кланами, должна была найти крепкую опору, сильного и верного ей человека, который сумел бы удержать власть Великого княжества Московского над другими княжествами. И такого человека она видела только в лице Ивана Овчины-Телепнева, уже доказавшего свой талант воеводы и показавшего свой крутой нрав, силу и твёрдость, выдвигавшие его перед другими боярами на первый план. Правя государством именем Великого князя Ивана Васильевича, Овчина-Телепнёв-Оболенский не останавливался ни перед какими злодеяниями.

И бояре до поры до времени сносили его произвол. А кто противоречил ему или — упаси Бог! — не подчинялся, а позволял себе говорить о любовной связи с ним Елены, — те быстро исчезали из дворца и оказывались в тюрьме, в колодах и на цепях. Некоторые ближние бояре, например Семён Бельской и Иван Ляцкой, уже через год правления Глинской, опасаясь тяжелой участи, бежали в Литву. В том же 1534 году были брошены в тюрьму князья Иван Фёдорович Бельской и Иван Михайлович Воротынский, обвинённые как соумышленники князей, бежавших в Литву. На самом деле они возмущались самим фактом появления любовника-фаворита у трона в православной стране. Князь Михаил Львович Глинский, дядя Елены, считавший себя главным помощником Елены, неосторожно укорил племянницу в её порочной связи с Иваном Овчиной. Он был уверен, что для Елены, которая стала Великой княгиней благодаря его стараниям, и для окружавших её бояр он, Глинский, является главной опорой в политике государства. Но Елена выбрала не его, а «милого дружка», потому что на роль «главной опоры» старый Глинский уже не годился. И она отдала приказ посадить Глинского в тюрьму за то, что он якобы намеревался единолично править государством и вообще отравил (!) Великого князя Василия III Иоанновича. Глинский умер в тюрьме, уморённый голодом и холодом.

Смелость Елены Глинской, официально выдвинувшей Ивана Телепнева-Оболенского фаворитом, можно объяснить и тем, что, воспитанная в Европе, она знала, что во Франции в эти годы у короля Франциска I была при дворе официальная фаворитка герцогиня Анна д’Этамп; у его сына, дофина, а затем короля Генриха II, официальной фавориткой была герцогиня Диана де Пуатье, что не мешало ему жениться на Екатерине Медичи, племяннице римского папы Климента VII, который, по всей видимости, добиваясь этого брака, считал нормальным такое положение вещей.

Овчина-Телепнев, взяв бразды правления в свои руки, не останавливался ни перед какими средствами для достижения цели, даже самыми тяжелыми и гнусными. Ведь главной своей задачей они с Еленой считали уничтожение возможных претендентов на престол. И Елена, и он знали, что на Руси многие годы существовал закон о престолонаследии, по которому наследником становился не сын, а брат по старшинству. Знали они также, что любой желающий мог предположить, что их любовная связь началась еще при жизни Василия III, что до этой связи Елена 4,5 года не беременела, а потом в 1530 и 1532 годах подряд, с интервалом всего лишь в полтора года, родила сразу двух сыновей — Ивана и Юрия. И что если Иван, объявленный Великим князем, и Юрий, князь Угличский, не сыновья Василия Иоанновича, то наследниками московского престола должны быть братья Василия III: прежде всего, как старший, — Юрий Иоаннович, князь Дмитровский, а после его смерти или отказа от престола — Андрей Иоаннович, князь Старицкий. А Елена Глинская вообще здесь ни при чём, а за свою срамоту — публично признанного любовника, возможно, отца её детей, — должна понести достойное наказание, а с ней и её любовник.

Страх перед таким освещением событий заставил правительницу и её фаворита срочно предпринять меры по уничтожению предполагаемых претендентов на престол. И они принялись за братьев, исходя из их старшинства.

Юрия Иоанновича, удельного князя Дмитровского, теперь старшего брата после Василия III, тоже сына Софьи Палеолог, человека доброго и даже добродушного, обвинили в том, что он якобы переманивал к себе на службу московских бояр и вообще хотел завладеть престолом. С согласия думных бояр его схватили, бросили в тюрьму, где он в 1536 году умер от голода и невыносимых условий содержания.

Другой брат покойного Великого князя-Андрей Иоаннович, удельный князь Старицкий, пользовался у бояр большим авторитетом, а потому добиться у них согласия на его арест было делом непростым И Овчина-Телепнев с Еленой не стали просить бояр об этом, а стали действовать самостоятельно. Тем более что князь Старицкий в своём уделе, в кругу своих бояр и князей-советников, позволял себе говорить откровенно и прямо, возмущаясь действиями Елены и её фаворита, и делал различные предположения об их любовной связи ещё при жизни Василия Иоанновича. «Доброжелатели» все его высказывания, конечно, с преувеличениями и намёками, передавали Елене и Ивану Овчине-Телепневу, которые еще больше утверждались в решении избавиться от него.