Фарьябский дневник. Дни и ночи Афгана - [56]

Распрощавшись с гостеприимным хозяином, мы направились к машинам, стоящим в переулке. Во дворе, кроме сыновей старика, было и с десяток других джигитов. По взглядам, которым они нас провожали, и по топорщащимся халатам, в полах которых угадывались очертания винтовок, мы без труда определили — люди вооружены.

И только тогда мне стала понятна смелость и откровение старика, и недаром говорят туркмены: «У кого опора гора, у того железное сердце».

До своей крепости мы доехали без происшествий. Может быть, и потому, что нас незаметно сопровождали джигиты мудрого старика.

Эта и многие другие встречи с афганцами рождали в моей душе множество противоречий. Основное из них то, что я не видел какой-нибудь реальной цели в выполнении «интернационального долга» и в то же время обязан был выполнять приказы, воспитывать солдат так, чтобы и они выполняли эти приказы беспрекословно. Возможно потому, что я интересовался Афганистаном, событиями, происходящими в стране, нравами и обычаями немножко больше, чем просто наблюдатель, воевать мне было тяжелее, чем остальным офицерам.

В Афганистане я не только стрелял туда, куда мне приказывали, но и старался уяснить для себя причины затянувшейся войны. Во многом эти причины вытекали из самого уклада жизни афганцев, исторических корней их жизни.

Глава XX

Из дневника Виталия Васильевича Глушкова, в 1982-83 г.г., советника ЦК КПСС в Афганистане.

20 января 1983 года. Провинция Фарьяб. Город Меймене.

По прибытию в Меймене я в течение месяца знакомился с партийными документами провинциального комитета НДПА, а также, работая непосредственно с секретарями партийных комитетов, изучал структуру провинциального и районных (улусволи) парткомов, органов государственной власти, профсоюзных и молодежных организаций.

С обстановкой в провинции меня ознакомили старшие советники царандоя (милиции), ХАД (госбезопасности), ДОМА (демократической организации молодежи Афганистана). На момент моего приезда в провинцию советником царандоя работал Куликов А.Н., впоследствии его заменил Кузнецов А.И., советником ХАД был Пристёгин Г.И., а заменил его Амброладзе Р.Г., молодежным советником работали Некрасов В.М., а потом Серов Н.М.

После неоднократных, продолжительных бесед с секретарем провинциального комитета Альборсом, губернатором провинции Пайкором и другими ответственными работниками провинции передо мной открылась объективная и реальная картина того, что провинция Фарьяб представляла собой довольно отсталый аграрный регион. Здесь испокон веков существовала и существует частная собственность на землю, которая поделена между многонациональными, постоянно враждующими между собой племенами, живущими патриархальным бытовым хозяйством. Более 90 % населения было частично или полностью неграмотно.

Для советников прибывших из СССР, такую степень неграмотности и отсталости довольно трудно было себе представить. Но это факт. Люди не только не умели читать и писать, но зачастую не знали года и месяца своего рождения. А на вопрос: — где находятся СССР, США, Германия? — делали неопределенный взмах рукой и все.

Куда я попал? Ведь еще совсем недавно я мирно трудился в своем далеком Оршанске. Все было как обычно: осенние заботы плавно переходили в зимние и так, в трудах и заботах пролетал год за годом. Но однажды, где-то в конце сентября 1982 года, в Оршанский район, где я работал вторым секретарем райкома партии, неожиданно нагрянул заведующий организационно-партийным отделом Марийского обкома партии Опалев А.И. Разговор со мной он начал издалека. Поинтересовался сначала о делах в районе, о подготовке хозяйств к зиме. Потом отметил, что дела в районе идут нормально, что областное руководство довольно работой райкома и считает, что кое — кто из районного руководства засиделся на одном месте.

Я насторожился.

— В общем так, — сказал, словно обрубил Опалев, — бюро обкома партии рекомендовало тебя, как самого опытного и выдержанного партийного работника, в Афганистан на должность советника ЦК КПСС!

— Но, я же не военный, какой из меня советник? Боюсь, что не справлюсь, — ответил я.

— А ты там будешь работать советником партийным, — пояснил Опалев, — Работаешь здесь хорошо, отзывы о тебе самые лучшие, так, что лучшей кандидатуры от нашей областной партийной организации не найти. Постановление бюро обкома уже направлено в ЦК КПСС, так, что скоро тебя пригасят в Москву, на беседу. Бюро обкома надеется, что ты со своими новыми обязанностями в Афганистане справишься непременно.

— А, что, и в самом деле, не боги же горшки обжигают, — подумал я, и согласился.

Приехал домой, рассказал жене о решении обкома направить меня в Афганистан. Эта весть у нее, мягко говоря, никакой радости не вызвала, но, обсудив сложившуюся ситуацию со всех сторон, мы с супругой решили, раз направляют, надо ехать.

В начале января 1983 года меня пригласили в Москву на Старую площадь, в ЦК КПСС (с вещами и пр.). Всего нас там собралось шесть человек: Абольяшин Е.И. - из Астрахани, Бочаров А.А, — из Куйбышева, я, Денисенко В.Ф. - из Кокчетава, Тимошенко А.И. - из Полтавы, Ромашенков Н.М. - из Орла. Неделю работали с нами работники ЦК КПСС. Знакомили с обстановкой в Афганистане, подробно рассказывали о структуре народно-демократической партии, знакомили с документами съездов и пленумов НДПА.