Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики - [14]

– «Коммерческий пролетариат» – это вы сами придумали? – перебил его господин Путин.

– Нет! – испугался Сергей Борисов. – Что вы!

– Это Ленин, наверное! – донеслось с того края стола, где сидели господа Фридман, Потанин и Дерипаска. – Про тех, кому нечего терять!

– Только цепи свои, да? – закончил господин Путин. – Но у коммерсантов все-таки, знаете ли, даже цепи из более благородного металла.

Пара человек спрятали руки под стол.

* * *

Глава «Евразхолдинга» Александр Абрамов рассказал президенту Путину, что раньше он хотел быть академиком. Теперь уже не хочет. Но он хорошо знает, чего должны хотеть люди, которые работают на заводе.

– Они сейчас хотели бы стать Потаниными, – уверенно сказал господин Абрамов.

Надо было видеть, что случилось с главой «Интерроса»! Что-что, но такая честь ему была не нужна. Не для того он надевал такой же, как у всех, костюм и галстук!

– Почему на меня-то?! – потрясенно воскликнул он и всплеснул руками. – Я-то что?! Вон и другие есть!

И он, в свою очередь, показал на главу «Газпрома» Алексея Миллера. Тот даже не улыбнулся. Таких шуток за этим столом никто не понимал.

* * *

На выходе из Большого Кремлевского дворца я спросил у начальника экспертного управления администрации президента России Аркадия Дворковича, верит ли он хоть на секунду в то, что нацпроекты и в самом деле могут быть реализованы.

– Верю, – вздохнув, сказал он. – Хотя, наверное, что-то разворуют. Но мы их все равно реализуем.

То есть денег в стране сейчас на всех хватит.

* * *

Члены ливанской делегации в Турине, сгрудившись в кучку, от которой исходила некая особая энергетика, шушукались. Когда я рискнул подойти к ним поближе, то увидел, что они передают друг другу один-единственный значок. Я показал им свой значок с Чебурашкой. Они молча глядели на меня. Я взял у них их значок. Это была эмблема Федерации лыжного спорта Ливана. Я представил себе эту страну и эти лыжи. У меня не было сил сдержаться. Я засмеялся. Они недоуменно смотрели на меня. «Это очень хороший и редкий значок», – было написано у них на лицах.

Ценность значка определяется в основном его тиражом. Я спросил, какой тираж у этого.

– Он у нас один, – печально пожимали они плечами.

Я забрал у них значок, дав за него значок с Чебурашкой. Я шел и даже за спинами других спортсменов чувствовал их жгучие взгляды. Я думал, они догонят меня и отнимут значок, если они, конечно, не дураки. Но они остались стоять на месте.

Британцы давали за Чебурашку по два своих значка. Это были добрые, отзывчивые люди.

* * *

Все продолжали интенсивно обмениваться значками. Я ходил по вестибюлю дворца спорта, пока ко мне не подошел высокопоставленный член казахстанской делегации.

– У вас есть значок? – спросил он меня.

– Конечно, – ответил я и протянул ему Чебурашку. Он взял его, кивнул и хотел отойти.

– Подождите! – крикнул я. – А у вас есть значок?!

– Есть, – с достоинством произнес он.

– Так где же он?! – вскричал я.

– Дома, – пожал плечами этот человек и повернулся ко мне спиной.

* * *

Господин Путин очень близко к сердцу принимает попытки некоторых компаний повысить свою капитализацию за государственный счет. Его чрезвычайно личное к этому отношение в данном случае описывается, видимо, формулой «государство – это я».

* * *

– А потом я решил пересесть на российский корабль, – рассказывал первый бразильский космонавт Маркос Понтес.

– А что случилось? – спросил я его.

– Американский шаттл Columbia потерпел аварию, – вздохнул подполковник, – и в NASA мне сказали, что своей очереди мне придется ждать еще очень долго.

– А в России?

– О, в России все решилось мгновенно! – благодарно сказал он. – Здесь обо всем можно договориться!

– И сколько это стоит? – поинтересовался я.

– Я точно не знаю, – беспечно ответил он. – Около 20 миллионов долларов, кажется. Не я же платил.

Я потом долго выяснял, кто же платил. Так никто и не признался.

* * *

– И после этого я буду самым известным человеком в Бразилии! – воскликнул он.

– А что, в Бразилии можно стать известнее, чем Пеле? – все-таки спросил я. Бразильские журналисты засмеялись, а подполковник погрустнел:

– Нет, нельзя.

Но он все-таки, по-моему, попробует.

* * *

Заседание Общественной палаты продолжалось не один час. Оно было еще в разгаре, когда я увидел, что по ступенькам Большого Кремлевского дворца стремительно спускается к выходу Михаил Фридман, демонстрируя очевидную в общем-то истину: время – деньги.

* * *

Господин Куснирович умолял Сильвио Берлускони позаботиться о мелких и средних итальянских предприятиях. В связи с членством Италии в ЕС они в трудном положении. Коллеги поддержали господина Куснировича.

– Глобализация не доведет до добра итальянскую промышленность, – объясняли они господину Берлускони.

– Интересно, что этот парень, выросший в стране с плановой общенациональной экономикой, учит меня здесь защищать частную собственность, – произнес итальянский премьер-министр. – Как итальянец я бы с удовольствием поддержал, защитил бы своих, но как европеец не могу этого сделать. Не время, – добавил господин Берлускони.

* * *

Когда Юрия Еханурова спросили, действительно ли много теневых денег участвовало в этой предвыборной кампании, премьер-министр Украины уверенно ответил: