Фарфоровая голова - [12]
Не случайно на многих домах появились призывы: «Кукла, запиши свой адрес на ладошке! Если не умеешь писать, запомни! Если не помнишь, выучи наизусть!»
Но и про беззащитность кукол надо сказать. Любой драчун может схватить куклу за ноги и бросить в песочницу. Вот почему девочка с куклой так сторонится мальчика с нехорошим глазом.
Обидеть куклу легко. Легко забыть старую, когда тебе принесли новую. Но есть ли у девочки подружка вернее и простодушней? В минуты, когда тебя никто не поймёт, с кем говорить, как не с куклой? И та слушает, хлопая ясными глазками, поддакивает, а если надо, поплачет и посмеётся вместе.
Нет, что ни говорите, хороший народ эти куклы. Кому же он мог помешать? Кто обратил против них свой злодейский умысел?
Мисюсь остаётся одна
В этот день Мисюсь переделала кучу дел. Помыла маленькую тарелочку, завязала бантик на платье и, что самое важное, выучила букву алфавита «Ж».
Эти труды утомили Мисюсь. Хорошо ещё, не пришлось томиться в тёмном портфеле. Сегодня ведь был воскресный, свободный от школы день.
— Ж-ж-ж-ж! — радовалась учёная Мисюсь, а подружка её Катя собиралась с мамой и папой в театр.
— Запру тебя в шкаф, — говорила Катя. — С куклами в театр не пускают. Возьмёшь вязанье и тихо сиди, пока не вернусь.
— Ж-ж-ж-ж! — веселилась Мисюсь.
— Не скучай!
И Катя ушла в театр. На форточку немедленно уселись щеглы Ванька и Встанька.
— Где эта недотёпа? — спросил Ванька.
— В шкафу! — отвечал ему Встанька.
— Охрану ей подавай, — Ванька щипнул клювиком грудку.
— А чего охранять, если она в шкафу? — Встанька тоже щипнул.
— Я знаю, где гречку дают, — сказал Ванька. — Слетаем?
— Запросто! — двенькнул Встанька.
И щеглы, оглянувшись, мгновенно исчезли в листве больших тополей.
А Мисюсь между тем задремала. Вязать ей не очень хотелось, нудная это работа! Мисюсь начал сниться маленький сон. В шкафу пахло старым деревом, поэтому снилось ей дерево. А на дереве висел очень хорошенький апельсинчик. Мисюсь подошла и хотела сорвать, но апельсин упал с ветки и превратился в блестящую голову с хитрой улыбкой. И голова эта вкрадчиво проговорила: «А ты мне понравилась, кукла». Мисюсь проснулась и в темноте различила перед собой ту же улыбку и услышала те же слова:
— А ты мне понравилась, кукла… — Голос стал хриплым, зловещим. — Я куколок оч-ч-чень люблю…
Часть третья
Самый великий ум
— Оч-чень люблю я кукол… — Голова оскалила страшные редкие зубы.
— Ты кто? — спросила в испуге Мисюсь.
— Я? — Голова хрипло расхохоталась. — Я Голова!
— Это ты нас ломаешь? — пролепетала Мисюсь, прижимая к себе вязанье.
— Ломаю? — Голова снова захохотала. — Дурочка! Я навожу порядок. Хватит в игрушки играть.
— Ж-ж-жуть, — проговорила Мисюсь.
— Боишься? Не бойся. Тебя я не трону. Но если расскажешь подружке, съем тебя и её.
— Ой! — вскрикнула в страхе Мисюсь.
— Я всё могу съесть. Смотри. — Словно клещами, Голова вцепилась зубами в железный крючок и разжевала его с ужасающим лязгом.
Мисюсь онемела. Голова выплюнула разжёванный гвоздь и подмигнула Мисюсь.
— Я самый великий ум во вселенной. Меня позвали, и я пришёл. Хватит в игрушки играть, надо дело делать. Грязно у вас, противно. Земля должна быть гладкой и круглой, как моя голова. А то понаставили тут домов, деревьев!
— А я на дереве видела апельсинчик, — пролепетала Мисюсь.
— Тьфу! — Голова выплюнула остаток шляпки. — Апельсинчик! Вот кинут мне полквартона, за дело возьмусь. Сначала все камни поем, потом дома и заводы. А на игрушках я упражняюсь.
— Боюсь… — прошептала Мисюсь.
— Сказал, не трясись! Ты будешь мой друг. Друзей я не ем. Хочешь поиграю тебе на рояле?
— Мне выходить не велели, — робко сказала Мисюсь.
Голова захохотала:
— Это они тебя прячут. Но меня не обманешь, я всё рассчитал. Пойдём играть на рояле.
Голова с хрустом вгрызлась в деревянную дверку и мигом проела в ней огромную дырку. Ещё через миг, сама не зная как, Мисюсь оказалась вместе с Головой в гостиной.
Голова боднула блестящую крышку рояля и тяжело прошлась по клавишам. Зазвучала музыка. И музыка эта была не страшной, а скорее странной.
— Люблю играть на рояле, — проговорила Голова. — Как наиграюсь, разгрызу. Каждую струнку перекушу. Вкусные небось струнки, пальчики оближешь.
Голова продолжала играть, время от времени закатывая глаза от наслаждения.
— Попадаются вкусные вещи, — ворковала она. — Игрушки из глины у деда мне очень по вкусу. А детская железная кроватка на прошлой неделе?
Лоб Головы лоснился. Синие губы растягивались в блаженной улыбке. Музыка и вправду была очень странной.
— Нет, не могу! — постанывала Голова. — Сейчас начну кушать рояль. Как он звучит!
В это мгновение на форточке возникла серая птичка. За ней тотчас примчались запыхавшиеся щеглы Ванька и Встанька. Вид у них был виноватый, на клювах висели крошки гречневой каши.
— О, как я играю, — вскрикивала Голова. — Какой я великий игрок! Сейчас, сейчас доиграю и разгрызу каждую струнку! И ты убедишься, кукла, какой я хороший и верный друг…
Музыка доиграла. Томно прикрыв глаза, Голова некоторое время молча смотрела на клавиши. Потом пасть её широко раскрылась, остро блеснули зубы…
В этот миг серая птичка собралась в упругий комок и пулей метнулась с форточки. Удар был меткий и сильный. Голова рухнула на пол и разбилась вдребезги.
