Фараон - [124]

— Стой, стреляю!

Человек на миг обернулся, Авнер узнал его по блеску глаз из-под куфии и тотчас выстрелил, но беглец исчез за углом.

Подоспел Нагаль со своими бойцами, но улицу перегородила толпа высыпавших невесть откуда женщин и детей.

— Проклятие, он там, окружите квартал и проверьте каждого!

Бойцы выполнили приказ, но Абу Ахмид будто сквозь землю провалился.

Лейтенант Нагаль вернулся обратно к Авнеру, который стоял прислонившись спиной к углу дома, где он на мгновение увидел лицо своего врага.

— Сожалею, господин Авнер, но мы не обнаружили его. Вы точно опознали его?

— Это точно, как то, что я сам нахожусь здесь. И я его ранил, — добавил он, указывая на пятно крови на углу дома. — У него в теле моя пуля. Это только задаток, и я не теряю надежды уплатить ему остальное прежде, чем эти ублюдки убьют меня, — сказал Авнер, закуривая сигарету. — Прикажи сровнять с землёй эту хибару, и возвращаемся домой.

Пока они сосредоточивались на пункте сбора, Нагаля вызвали из Генштаба.

— Говорит Мелех Израэль, — пророкотал хорошо узнаваемый голос генерала Иегудая, — вы слышите, Барак?

— Операция завершена, Мелех Израэль. Объект уничтожен.

— Наша тоже закончена. Установки взлетели на воздух три минуты назад. Свяжи меня с твоим командиром.

Лейтенант Нагаль передал наушники Авнеру:

— Вас вызывают.

— Авнер.

— Говорит Иегудай. Всё уладилось, Авнер. Процедура запуска «гавриилов» отложена. Американцы обезвредили бомбы. Пять авианосцев обеспечивают воздушное прикрытие со стороны Средиземного моря.

— Ты сказал «пять»? Какие?

— Два американских: «Нимиц», «Энтерпрайз» и три европейских: «Арагон», «Клемансо» и «Гарибальди».

— И «Гарибальди» тоже? Сообщите об этом Феррарио. Он будет рад. Приём окончен, Мелех Израэль. Надеюсь, что ты угостишь меня пивом прежде, чем отправимся спать.

Вертолёт принял их на борт и поднялся над городом. С запада слышался угрожающий гул, который постепенно перерос в громовой раскат, и небо прочертили тысячи огненных полосок.

Авнер повернулся к лейтенанту Нагалю, который в этот момент снимал подшлемник.

— Какие известия о лейтенанте Феррарио?

Нагаль с минуту поколебался, потом проговорил:

— Лейтенант Феррарио пропал без вести в бою, господин Авнер.

— Феррарио выпутается из любых передряг, — возразил его командир, — он — ушлый парень. — И Авнер обратил свой взор вдаль, на Иудейскую пустыню и выжженные Моавские холмы.

Эпилог

Гед Авнер допил своё пиво в баре отеля «Царь Давид», но когда он уже собирался открыть свой бумажник, голос за его спиной произнёс:

— Я расплачусь, господин Авнер, если вы позволите. Авнер обернулся и увидел перед собой Фабрицио Феррарио. На нём был отлично сшитый костюм из голубого полотна, а кожа была покрыта идеально ровным загаром.

— Я чрезвычайно рад, что тебе удалось остаться в живых, Феррарио. Итак, ты уезжаешь?

— Да, господин Авнер, и должен попрощаться с вами перед отъездом.

— Ты увозишь с собой домой всё, что я тебе посоветовал? Феррарио бросил взгляд на ластовицу своих брюк и подмигнул:

— Когда я проверял в последний раз, всё было на месте, господин Авнер.

— Великолепно. Что ж, счастливого пути.

— Вы навестите меня в Венеции?

— Мне хотелось бы. Кто знает... как-нибудь, возможно, я уйду в отставку с этой проклятой работы.

— Или же встретимся здесь, в Иерусалиме, в любой момент, когда я потребуюсь вам. Шалом, господин Авнер.

— Шалом, юноша. Привет твоему прекрасному городу. Авнер посмотрел ему вслед, представив себе сонм красивых девушек, наверняка ожидающих в Италии его возвращения, и вздохнул.

Затем он набросил на плечи плащ и вышел из бара. Авнер не торопясь прошагал по улицам Старого города до подъезда своего дома, вошёл в него и пешком поднялся наверх, правда, медленно, как имел обыкновение делать в тех немногих случаях, когда ему удавалось ограничить себя в курении в течение дня. Но когда он добрался до своей лестничной площадки и остановился, чтобы перевести дух, из тёмного угла прозвучал голос, которого ему давно не доводилось слышать:

— Добрый вечер, господин.

Авнер слегка вздрогнул, но не обернулся. Вставляя ключ в замочную скважину, он произнёс:

— Привет, ночной портье. Честно говоря, я не думал, что мы ещё встретимся.

— Вот именно. Нелегко было выжить при таком количестве наёмных убийц, которых вы натравили на меня и на небе, и на земле.

Авнер отпер дверь и жестом пригласил нежданного гостя проследовать в квартиру первым:

— Заходите, доктор Блейк. Полагаю, у вас есть что сказать мне.

Блейк вошёл. Авнер включил свет, указал ему на стул и закрыл глаза руками:

— У вас ведь пистолет в этой сумке, не так ли? Вы же пришли, чтобы убить меня, — проговорил он. — Можете сделать это, если хотите. Для меня жить или умереть — всё едино.

— У нас есть договорённость, — напомнил ему Блейк.

— Верно. Я освободил вас от пятнадцати лет тюремного заключения в Египте; вы же взамен должны были продолжать поиски папируса Брестеда и снабжать нас любой другой полезной информацией, которую удалось бы собрать в ходе ваших исследований.

— Что я и делал ценой огромного риска. Однако же почему...

Авнер издевательски ухмыльнулся:

— Непредвиденные обстоятельства, Блейк. Именно непредвиденные обстоятельства определяют ход событий. Когда к вам на квартиру явились мои агенты, чтобы вернуть вас в Египет под новым именем и новой крышей, вас уже и след простыл, вы испарились. Моей первой мыслью было, что вы не вынесли потрясения от вашего изгнания из института, но потом я услышал ваш голос...