Фанткритика — это просто - [23]
Встретив «перестройку безо всякого воодушевления», Арик защищает кандидатскую диссертацию. Жизнь становится трудней: очереди, отключение электричества, нац. конфликты, ГКЧП… «Бизон» предрекает, что только с помощью Бога (или дьявола) Арик сможет завершить эксперимент. Тот отвечает: «Пусть дьявол явится, а уж потом будем об этом думать»…
Американец Грегори пишет Арику: «Успешным подобный эксперимент мог быть только у вас в стране… в какой-то иной реальности». После отключения в декабре теплоснабжения эксперимент выходит на новую ступень — в аквариуме образуется «кожистый мозг». Гарольд, так прозвал Арик мешочек с псевдоподиями и внешним пищеварением.
«Мир действительно разваливался на глазах», Арик «точно сбрасывал с себя ненужную оболочку», откуда-то понимая, что нужно делать. Он изучает «труды» Гермеса Трисмегиста, Ириона Ксаврийского, Леопольдуса Магнуса. «Его не волновало, что это не наука, а магия»… В лаборатории появляются «зеркало Трисмегиста», гнутые черные свечи, жаровня… «Серные запахи, будто из преисподней, распространялись по помещениям». Произнесена «формула воплощения», капнута в аквариум капля собственной крови… «Приди, Аннаель! Приди, Элоим!..» Гарольд, ставший заметно больше, открывает янтарные глаза… — «Ну вот я и стал богом… Стал тем, кем хотел».
Но следующим утром вместо Арика в лаборатории обнаруживается «мумифицированный труп трехмесячной давности», полубезумного вахтера отправляют в больницу, а следователь с экспертом констатируют: «несчастный случай на производстве». А что «черт… черт черный… мокрый» оказывается на воле — это уже не их забота!
В журнальном варианте романа 126 страниц, 120 из них — почти НФ. Но далее? Ни с романом Савченко, ни с «Понедельником» Стругацких не может быть никакого сравнения! Пора учреждать премию за «настоящую антинаучную фантастику», «Маленькая Луна» — первый претендент!
Михаил М. Попов. К ЧААДАЕВУ
«Москва» 2012, № 2
Уже название нового романа писателя даёт повод для размышлений. Тем, конечно, кто помнит, кем был Пётр Яковлевич Чаадаев, и что почти двести лет назад написал Пушкин, обращаясь именно к нему.
«Пока сердца для чести живы, / Мой друг, отчизне посвятим / Души прекрасные порывы!» Чаадаев так и сделал, да только вот его суровую критику российской действительности Николай I счёл «смесью дерзкой бессмысленности, достойной умалишённого»…
На первых страницах романа — полтора десятка цитат из различных сочинений прошлых времён, вроде такой: «Стыдно быть русским!» Читает их мальчик с экзотическим именем Зелёный Парус в некоем будущем, в котором детишек уверяют, что «Россия — это выдуманная страна…» Так вот!
В случившемся некогда противостоянии с применением «СОС-бомб» Россия была уничтожена (почти), на месте её образовался грандиозный провал, «Вавилонская Яма», называют эти территории также и «чёрным квадратом»… Что и как конкретно произошло — во времена, описанные в романе, не очень уж и помнят. Вроде бы окончательно взбунтовались кавказцы, а Америка нанесла упреждающий удар… Когда-то аналитики более реально объясняли факт ядерного нападения на Россию тем, что она «не разоружилась в ментальном плане»!
Так оно и есть, никак западный мир не может про Россию забыть и после События, «русская психологическая зараза» продолжает действовать, поэтому от «Большого обвинения» России в случившемся лидеры западной цивилизации перешли к теории ННР (Никогда Несуществовавшей России). Психологические проблемы в «дивном новом мире» налицо — пусть увлечённые русской цивилизацией теперь доказывают, что лучшие русские поэты Паттерсон и Пушкин были неграми, но заставить забыть их совсем никак не получается!..
«Офицер официальной истории» с пафосом официально заявляет: паранойей является мысль, что для борьбы с «бредом» о России создана целая общепланетная служба! А организация-то такая действительно есть… Работники её среди своих носят одежды счетоводов периода нэпа и сержантов советской милиции, пьют «Андроповку», закусывая её сырками «Дружба». Они «выполняют свой долг», охраняя в этой поистине чудесной жизни «мирный сон и возвышенное неведение простых граждан от кошмаров»!
Включено в роман несколько страниц историко-политических, встречаются историко-психологические экзерсисы: «Всем досталось то, что желалось в самых смелых политических мечтах. И Китаю, и Америке, и Японии». Россия сдалась из-за того, что якобы «в русских возникло чувство своей полной неуместности на планете» — ещё во времена Чаадаева. С этой личностью и связан многими нитями роман, точнее — легенды и апокрифы этого извращённого мира… К примеру, проводников на «дно» (остатки России) зовут «чаадаями», и все они — андроиды! Более того, уже много лет исследованиями «чёрного квадрата», на территории которого возродился русский «военно-социальный организм», занимаются только они, с гордостью заявляющие: «Мы устремлены к Чаадаеву»! Такие дела… И в этой авторской «дерзкой смеси» «без бутылки не разобраться» (выражение из романа Попова).
Совсем короткая вторая часть — о решающей экспедиции «на дно», тут уж точно не разобраться… Ведь концептуальный переворот почти не объясняется. Пусть Чаадаевский храм — «амбразура между мирами», и за неделю пребывания там в мире «наверху» проходит много лет, но почему же за эти годы «Россия полностью реабилитирована»? Почему? «Они опять решили ею воспользоваться»? Неужто это извечная судьбина Родины нашей? Не заслужили (при всех их недостатках) россияне, величию которых посвящены в конце романа два десятка цитат, такой судьбы…
«Выход в свет книжного издания романа Роберта Ибатуллина „Роза и червь“ немного оживил надежды любителей/читателей прежде всего „НФ“, хотя вызвал маленький всплеск старого спора о дефинициях. В современных терминах это не совсем НФ, оказывается, а „космоопера“ с чертами „новой космооперы“…».
«…Столичный журнал «Огонек», «загоравшийся» трижды, выходит, вычитая перерывы в издании, почти сто двадцать лет, и за это время в редакторской политике (соответственно и в публикациях) не раз происходило нечто почти «фантастическое». Что о журнале говорить, в стране нашей за эти годы не раз происходили события революционные (в самом прямом смысле слова). Насколько те и другие связаны – вопрос любопытный, попытке исследования взаимосвязи посвящен этот текст…».
…Попытаюсь в своих заметках-воспоминаниях рассказать — чем была и есть НФ-библиография в моей жизни, кто из библиографов мне близок и дорог.
«„Habent sua fata libelli/Книги имеют свою судьбу“ – полстроки из стихотворного трактата римского грамматика Теренциана Мавра давно стали „крылатым“ и часто употребляемым выражением. А вот полностью строку знают меньше – „оценка читателя книгам судьбу назначает“, в смысле – потомки могут оценить книгу совсем иначе… Так бывает чаще – когда мнения современников и потомков расходятся. А на обширной „территории“ фантастической литературы большинство книг даже через год уже никто не помнит, кроме их авторов да коллекционеров.
О малоизвестных страницах становления российской фантастики, взаимоотношениях с американской литературой, о первых российских/советских редакторах, специализировавшихся на популяризации фантастики, рассказывает данная публикация.Издание предназначено для читателей, интересующихся эпохой НЭПа, так неожиданно похожей на последнее десятилетие прошлого тысячелетия.
«Бедная русская интеллигенция! Каждый раз, когда обостряются наши отечественные неблагополучия и мы не знаем, как выйти из затруднений, в которые поставила нас история, – мы неизменно находим одного и того же виновника всех бед, своего рода «стрелочника» на тяжком пути нашего прогресса – бедную русскую интеллигенцию. В лучшем случае, когда ее не сажают на скамью подсудимых и ей не грозит полное осуждение, предъявляется иск к ее «духовным ценностям», и тяжба кончается той или иной более или менее существенной урезкой этих последних.
Работа «В борьбе за правду» написана и опубликована в Берлине в 1918 году, как ответ на предъявленные Парвусу обвинения в политических провокациях ради личного обогащения, на запрет возвращения в Россию и на публичную отповедь Ленина, что «революцию нельзя делать грязными руками».
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
Опубликовано в журнале «Арт-город» (СПб.), №№ 21, 22, в интернете по адресу: http://scepsis.ru/library/id_117.html; с незначительными сокращениями под названием «Тащить и не пущать. Кремль наконец выработал молодежную политику» в журнале «Свободная мысль-XXI», 2001, № 11; последняя глава под названием «Погром молодых леваков» опубликована в газете «Континент», 2002, № 6; глава «Кремлевский “Гербалайф”» под названием «Толпа идущих… вместе. Эксперимент по созданию армии роботов» перепечатана в газете «Независимое обозрение», 2002, № 24, глава «Бюрократы» под названием «“Чего изволите…” Молодые карьеристы не ведают ни стыда ни совести» перепечатана в газете «Санкт-Петербургские ведомости», 29.01.2002.
Полный авторский текст. С редакционными сокращениями опубликовано в интернете, в «Русском журнале»: http://www.russ.ru/pole/Pusechki-i-leven-kie-lyubov-zla.
Анархизм, шантаж, шум, терроризм, революция - вся действительно актуальная тематика прямого политического действия разобрана в книге Алексея Цветкова вполне складно. Нет, правда, выборов и референдумов. Но этих привидений не встретишь на пути партизана. Зато другие духи - Бакунин, Махно, Маркузе, Прудон, Штирнер - выписаны вполне рельефно. Политология Цветкова - практическая. Набор его идей нельзя судить со стороны. Ими можно вооружиться - или же им противостоять.