Фантастика - реальные бои на реальных фронтах - [5]
Но что, пожалуй, настораживает больше всего -- это то, что вновь создаваемые печатные органы, "дети перестройки", предпочитают ориентироваться на выкованный в 70-е годы подход к НФ, предпочитают использовать не тех,кто авторитетен в литературе, а тех, кому безошибочно не нравится все сколько-нибудь стоящее. Такое чутье -- находка для чиновника, мечтающего гнать и дальше серый вал. Если перестройка не фикция, расплата неминуема, эти "дети" будут терпеть убытки, им некого будет публиковать, на них будут показывать пальцами, как на дураков и подлецов. Но если перестройка лопнет, как мыльный пузырь, они будут править бал, публиковать, не зная конкуренции, горы хлама и получать за это горы денег, а мы окажемся на поверку наивными болванами и самоубийцами. И уж они сделают все, чтобы реализовать второй из этих вариантов будущего.
Кто же очернитель, в сотый раз спрашиваю я. Тот, кто говорит, что этот второй вариант, увы, вполне возможен, или тот, кто его готовит? Кто чернит грядущее -- тот, кто тишком красит его черным, или тот, кто вслух напоминает о существовании черной краски в палитре и людей, эту краску обожающих?
Конечно, произвол издательств по отношению к НФ -- это лишь мизерная часть, фасеточка, кирпичик тотального произвола абсолютно некомпетентных, но ушлых "слуг народа", на протяжении десятилетий делавших из народа быдло. Страна для них -- лишь одна из ножек их служебного кресла. Будущее страны интересует их лишь в той степени, в какой оно может влиять на прочность этой ножки. Если страна истекает кровью уже настолько, что ножка начинает шататься, кресловладелец наконец-то ощущает некий дискомфорт, принимается, перенося центр тяжести подальше от опасного края, беспокойно ерзать седалищем по угретым подушкам и зовет любого, кто окажется рядом: эй, браток, пособи... сам уже готовя мотивировку, чтобы шандарахнуть братка по черепу, как только положение нормализуется -- ведь браток подошел к креслу непозволительно близко...
Грош нам всем цена, если мы снова подставим спины под их кресла и черепа под их монтировки.
Конечно, произвол издательств по отношению к НФ -- это лишь мизерная часть тотального произвола, целью которого было лишить нас самостоятельных рук, сердец, голов. Но этот произвол, тем не менее, исковеркал целый пласт литературы, причем пласт, для интеллигенции весьма существенный. Потому что фантазия, раскованный и зачастую не имеющий конкретной цели полет размышлений и ассоциаций, сохранение желания прикидывать и так, и эдак: а что будет, если? -- все это является непременным атрибутом способности мыслить.
Мышление, вообще-то, спокон веку у нас было не в почете. Предпочитали решать проблемы не умом, а "всем миром", "кровь из носу", "а ну, навались, славяне!" Туда, где справились бы один стратег, два тактика да старший технолог, кидали миллион муравьев и муравьев в одинаковых ватниках -- оно и вася. Что за беда, если половину из них перетопчут? Главное, среди них нет ни одного стратега. Потому что стратег-всегда потенциальный конкурент на кресло. Муравей же на кресло не посягнет никогда. Ему бы муравьят на ноги кое-как поставить.
Но -- все.Уперлись. Во второй половине ХХ века докатился мир до того,что кровь из носу пускай сколько хочешь, а дело -ни с места. Без мыслей и земля не родит, и заводы гадят впустую, и наука превратилась в захолустный мужской клуб с отдельными кабинетами на втором этаже. Страна в наше время может иметь все -- уголь, нефть, железо, ракеты, реакторы! -- и стремительно гнить, необратимо обращая в труху все эти богатства. Потому что нет малости -- мыслей.
Отсюда кризис.
Отсюда-перестройка.
Думай! Думай немедленно! А зачем? Родине мысли нужны! А как? А шут его знает... Сядь! Сел. Нахмурь лоб! Нахмурил. Придумал? Нет. Подбородок подопри кулаком,как у Родена, видел? Не видел. Черт, и я не видел. В общем, подопри. Придумал? Нет. А чего придумать-то надо? (Как говорил Винни Пух, если бы я знал, что нужно придумать, я бы обязательно придумал). А я откуда знаю? У тебя образование, у меня только полномочия. Думай! Двадцать пять рублей дам! Придумал? Нет. Двадцать шесть дам!.. минус налог. Придумал? Нет. Место в яслях дам! Придумал? Да! Е равно эм цэ квадрат! Гм... где-то я это уже слышал... Еще думай! Придумал! Если сто тонн фенола вылить в одну реку за двадцать пять минут, тот, кто попьет из реки, может... э-э... плохо себя почувствовать. Так. (На место директора химкомбината метит, Эйштей хренов. А мы с Денисычем охотились вместе... да и Москва обещала квоту загранкомандировок увеличить, если план по удобрениям перевыполним...) Эта мысль подрывает ленинское учение о войнах справедливых и несправедливых. Неприятный казус. Ну да времена сейчас вольные, так что условимся просто, ты не говорил, я не слышал. Думай дальше. Придумал? Нет. Еще думай! Дз-зын-н-нь! Конец рабочего дня. Ну и пес с ним, пошли водки выпьем. Ты мне четвертной должен, мыслитель. Так что ставь. Придумал! Давай всех рыжих зарежем! А потом картавых!
Если сто тонн фенола вылить... в этой ситуации нет ничего фантастического, разве что количество тонн. Но уже вторая часть фразы включает рассмотрение последствий, затрагивает перспективу, требует заглянуть в завтра. Но если, читая про это завтра, мы узнаем, что человек, наглотавшись фенола, с утроенной силой встал к станку и весь день мурлыкал гимн, это будет не фантастика, а вранье. А если мы попытаемся не врать, то кто-нибудь да обвинит нас в подрыве чего-нибудь. Вот и думай.
Что-то случилось. Не в «королевстве датском», но в благополучной, счастливой Российской конституционной монархии. Что-то случилось — и продолжает случаться. И тогда расследование нелепой, вроде бы немотивированной диверсии на гравилете «Цесаревич» становится лишь первым звеном в целой цепи преступлений. Преступлений таинственных, загадочных.
Книга «Руль истории» представляет собой сборник публицистических статей и эссе известного востоковеда и писателя В. М. Рыбакова, выходивших в последние годы в периодике, в первую очередь — в журнале «Нева». В ряде этих статей результаты культурологических исследований автора в области истории традиционного Китая используются, чтобы под различными углами зрения посмотреть на историю России и на нынешнюю российскую действительность. Этот же исторический опыт осмысляется автором в других статьях как писателем-фантастом, привыкшим смотреть на настоящее из будущего, предвидеть варианты тенденций развития и разделять их на более или менее вероятные.
Произошел ли атомный взрыв? И, если да, то что это — катастрофа на отдельно взятом острове или во всем мире? Что ждет человечество? На эти и другие вопросы ищет ответы ученый Ларсен…Вариант киносценария к/ф «Письма мертвого человека». Опубликован в Альманахе «Киносценарии», 1985, выпуск I.Государственная премия РСФСР 1987 года.
Вячеслав Рыбаков больше знаком читателям как яркий писатель-фантаст, создатель «Очага на башне», «Гравилёта „Цесаревич“» и Хольма ван Зайчика. Однако его публицистика ничуть не менее убедительна, чем проза. «Резьба по идеалу» не просто сборник статей, составленный из работ последних лет, — это цельная книга, выстроенная тематически и интонационно, как единая симфония. Круг затрагиваемых тем чрезвычайно актуален: право на истину, право на самобытность, результаты либерально-гуманистической революции, приведшие к ситуации, где вместо смягчения нравов мы получаем размягчение мозгов, а также ряд других проблем, волнующих неравнодушных современников.
Герой романа — старый большевик, видный государственный деятель, ответственный работник Наркомата по иностранным делам, участвующий в подготовке договора о ненападении между СССР и Германией в 1939 г.
Начало конца. Смерть витает над миром. Одинокий человек с ребенком в умершем мире. Очень сильный и печальный рассказ.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.