Фантастические приключения - [15]

– В этой коробочке наши пожелания в память о госпоже Фо-старшей. – прошептала она. – Я прикреплю её ближе к роковому месту.

Альби протиснулась сквозь редкие прутья, осторожно спустилась на нижний уровень, к основной ограде, идущей по периметру крыши. Гутти молча следила за её ловкими белыми руками с заметно выделявшимися под кожей голубыми жилками. Подруга прикрепила к пруту коробочку, благоговейно прошептала что-то, повернулась лицом к Гутти и шагнула вперёд. Всё произошло так быстро, что Гутти и ахнуть не успела. Нога Альби, обутая в синюю блестящую туфельку на шпильке, подвернулась на наклонной поверхности. Девушка дёрнулась всем телом и, несмотря на судорожные попытки ухватиться за технические скобы, заскользила вниз, попав ногами в промежуток между прутьями ограды. Гутти сама не поняла, как успела схватить Альби за руку. Она обнаружила, что лежит на крыше лицом вниз, зацепившись ногами за какую-то опору. Альби оказалась довольно тяжёлой, а руки у Гутти были слабыми, но она изо всех сил тянула подругу к себе. Её спину пронзила резкая боль, Гутти застонала. Вдруг ей послышался какой-то шум, кто-то схватил Гутти и поднял на ноги, кто-то разжал её руки. В следующий момент Гутти уже стояла на крыше, на безопасной дорожке, в окружении персонала клиники. Рядом часто дышала Альби. Внезапно наступила тишина, и Гутти увидела госпожу Фо. Её коричневое лицо теперь было пепельно-серым. Она подошла к Гутти и погладила её по голове, по уже отросшим русым волосам.

– Фо, прости, мы только хотели принести памятный знак, – раздался голос Альби.

Госпожа Фо повернулась к ней и залепила девушке пощёчину. Альби взвизгнула, как испуганный зверёк.

– Я ни разу никого не ударила! – отчеканила директор, глядя в испуганные светлые глаза. – Ты чуть не убила Гутти!

– Не смей трогать мою сестру! – господин Даро с несвойственной ему решимостью отстранил невесту. – Она хотела, как лучше, и сама чуть не погибла. Альби в состоянии осознать свою ошибку.

– Извините меня. Прости, Альби, – госпожа Фо взяла себя в руки, – я не хотела нанести оскорбление вашему роду. Я бесконечно уважаю вашу расу.

Запал гнева у господина Даро потух, он с сердитым видом взял Альби за локоток и повёл к люку. Напряжение отпустило присутствующих, и они занялись делом – технический персонал деловито проверял крышу, врачи как будто испарились – то ли из деликатности, то ли из боязни быть запомненными в качестве свидетелей ссоры между самыми влиятельными в мире людьми. Лин и госпожа Фо потянули Гутти в сторону – за лучевой батареей неожиданно обнаружился лифт, и Гутти поняла, как спасшие их люди смогли так быстро оказаться на крыше.

– Ты мне очень дорога, – вдруг сказала директор Фо.

Гутти повредила спину и должна была теперь некоторое время пролежать в постели. Альби появилась спустя несколько дней – красноглазая, шмыгающая носом, полная раскаяния. Но Гутти не сердилась на неё – зато теперь она поняла, что есть люди, которые её по-настоящему любят. Строгая директор Фо каждый день по нескольку раз приходила навестить её и лично брала анализы, старясь причинить Гутти как можно меньше беспокойства и боли. Медсестра Лин приносила ей самую вкусную пищу, заботливо подтыкала подушку и развлекала анекдотами, в основном, на расовые темы. Считалось, что «зелёные» славятся прижимистостью и хитростью, а «коричневые» – хвастовством, распутством и разгильдяйством. Гутти хихикала и думала, что господин Даро и госпожа Фо, которых она успела хорошо изучить, никак не подпадают под такую оценку, но ведь они были особенными, лучшими представителями своих рас. Сама Гутти, по словам госпожи Фо, принадлежала к коричневой расе, но пока не ловила себя на хвастовстве. Разгильдяйство? Пожалуй, да. Распутство? Пока не замечала, но кто знает, как она вела себя с мужчинами до кораблекрушения. К тому же она мутантка, так что здесь трудно было сделать однозначный вывод, справедлива ли молва.

Альби принесла ей несколько книг. Одна из них содержала рассказ о происхождении людей. Гутти прочитала её не без скептицизма. Она всё больше обнаруживала в себе это свойство характера. Считалось, что Создатель изначально сотворил мир на планете Эрси гармоничным и прекрасным, но люди, помещённые им туда, разбаловались и погрязли в грехах, пользуясь его добротой. Как и всякий отец, Создатель долго пытался вразумить свои творения, подсылая к людям посланников с поучениями (сам он, видимо, считал это ниже своего достоинства), но без толку. Люди грешили, грешили и догрешились. Добрый отец вдруг стал злым (такая перемена изумила Гутти до глубины души), и одним махом смахнул грешников с лица планеты, заодно свернув горы, расплескав океаны и на время притушив Сеону – светило Эрси. Однако он пощадил несколько сотен праведников, раскрасил их кожу в разные цвета – зелёный и коричневый, чтобы сразу видеть, какая раса наиболее грешная, для острастки вылил на них Чашу испытаний со многими бедами и пустил дальнейшее развитие на самотёк. Разумеется, пережившие ужасный катаклизм люди стали более осторожными и уже не грешили в таких масштабах, как прежде. Например, обе расы теперь старались избегать войн и более-менее ценили жизнь каждого индивидуума. Со временем в каждой расе выделилось по могущественному роду творческих людей, внёсших самый большой вклад в развитие цивилизации. Так семьи господина Даро и госпожи Фо долгие столетия занимались одним благородным делом – борьбой с болезнями, ниспосланными Создателем. Род Целителей лечил, род Изобретателей создавал медицинскую аппаратуру. Важность этой задачи не могла сравниться ни с чем другим, поэтому судьба Эрси практически находилась в их руках.