Фанни Каплан. Страстная интриганка серебряного века - [38]
— Экий олух…
Не выпуская изо рта пахитоску, дама с птичьим лицом потащила ее в переднюю (Виктор с туеском в руках, наполненным свежим инжиром, остался в прихожей).
Пройдя вслед за хозяйкой по полутемному коридору, завернув за угол, она оказалась в заваленной до потолка комнате с полукруглой стеклянной стенкой, рядом с которой восседал за большим некрашеным столом их вчерашний знакомый в заляпанном краской балахоне.
— О-о, царевна! — расплылся он в улыбке. — Ну-ка, ну-ка, подождите…
Схватил с пола картон, извлек цветной мелок из коробочки, глянул — прищурясь, остро, черканул раз и другой…
— Макс, запахнись, неудобно!
— Мама, не мешайте! Она вылитая Таиах! Вы слышали что-нибудь о Таиах, Дора? — водил мелком по картону. — Нет? Как же так? — Вскочил, бросив на пол неоконченный этюд. — Идемте!
Повел ее, отирая на ходу о балахон запачканные руки, в конец мастерской, помог подняться по витой лесенке на антресоли.
Здесь была спальня. Две лежанки, застеленные зелеными бархатными покрывалами, в глубине прохода между ними — гипсовый бюст на постаменте: узколицая женщина в высоком парике с миндалевидными глазами и неуловимой загадочной улыбкой.
— Ш-ш-ш! — приложил он палец к губам. — Она может нас услышать! Присядем…
Заговорил полушепотом. О том, как увидел впервые гипсовый слепок умершей много веков назад египетской царевны по имени Таиах в парижском музее, как был поражен ее сходством с одной знакомой девушкой. Заказал копию, привез в Коктебель.
— Днями я уезжаю к ней в Париж, мы, вероятно, поженимся…
Она прикусила губу: чуть было не спросила, к кому он, собственно, собирается ехать — к девушке или умершей царевне?
— Хотите прочту целиком вчерашнее стихотворение? — предложил он.
Она кивнула.
— отбивал он вскинутыми пальцами ритм стиха. —
Она закрыла глаза: было безумно его жаль — толстый, немолодой, едет куда-то жениться…
— Вы плачете? — вскричал.
Схватил за руки, крепко сжал.
— Любите, дитя! — произнес взволнованно. — В мыслях, во сне, наяву! Каждый миг!
Глянул в глаза.
— Он ведь вам не брат, правда, — то ли спросил, то ли сказал утвердительно.
Она не знала, что ответить.
— Макс, мы уже пьем чай, спускайтесь! — заглянула в комнату Елена Оттобальдовна.
— Вот так всякий раз, — пошел он к лестнице. — Проза душит поэзию.
Незабываемое коктебельское лето! Пылающее огнем косматое солнце над головой, необъятный простор моря. Тишина, заброшенность, отрешенность. Хлопающий ставнями горячий суховей с окрестных холмов, пахнущий полынью. Укутанные в темные покрывала нежно-розовые облака над вечереющим Карадагом, шорох перекатываемой гальки, бегущая по уснувшим волнам лунная дорожка в пурпурной и золотой чешуе. Сумасшедшие ночи в жарком поту на скрипучей лежанке — они словно отмылась оба в волнах Коктебеля от одесской бомбовой гари, утратили рассудок. Не могли насытиться друг дружкой, засыпали под утро без сил на смятой лежанке.
Ее будил на рассвете петушиный задавленный крик за стеной мазанки. Сладко потягиваясь, с закрытыми глазами, она опускала ноги на прохладный земляной пол, бежала босиком к окну, толкала тяжелую решетчатую ставню.
Снаружи было сумеречно, стлался по земле пушистый туман. У распахнутых ворот толпились едва различимые овцы, выгоняемые работником-татарчонком.
Она шла к лежанке, толкала раскинувшегося нагишом на постели Виктора — он мычал, подтягивал ноги к животу, отворачивался к стенке.
Короткое время спустя они бежали с полотенцами к морю. Туман мало-помалу рассеивался, светлело. По берегу бродили ранние пташки — любители утренних купаний. Поеживались на свежем ветерке, махали руками, трусили рысцой по кромке пляжа, хрустя ракушками.
— Дора, Виктор! — доносилось за спиной.
На веранде волошинского дома Елена Оттабальдовна с гирями в руках делала зарядку.
— Вечером вы у нас! Не забыли? От Макса есть письмо из Берлина, кланяется вам обоим!
— Спасибо, будем!
Она стояла, замерев, у кромки воды, трогала пальцами ног скользкую гальку. Зябко, боязно прыгнуть.
— Витька!..
Толчок в спину, она летела в воду, сжималась от охватившего ее с головы до пят невыносимого холода. Плыла, отфыркиваясь, грозила в сторону берега кулачком. Останавливалась, раскинув руки, качалась невесомо на волнах. Не думалось ни о чем: безмятежный покой, плеск волны, улетание на легких крыльях сквозь солнечное мерцание — далеко-далеко.
Блистательная Малечка Кшесинская, прима-балерина и любимица театрального Петербурга стала любовницей Николая II, а затем двух великих князей. Родила сына от одного Великого князя, а жила на деньги второго. Соперницы ославили ее как взяточницу и карьеристку… Чего только не рассказывали о ней… И что ждет ее впереди? Эмиграция, нищета и забвение или успех или всемирная слава? Судьба этой удивительной женщины похожа на увлекательный роман, предугадать новый поворот которого практически невозможно!
Феликс Юсупов. Человек, чья жизнь и судьба поспорят с героем любого авантюрного романа. Граф по отцу, князь по матери, наследник несметных богатств, дворцов, имений. Щедро одаренный от природы: красив как бог, музыкален, рисует, поет, сочиняет стихи. Ленив до невозможности, не желает ни учиться, ни служить, ни быть военным. Жить, веселиться, плевать на условности. Бесконечные переодевания, перевоплощения в женщину, кончающиеся романом с племянником императора, великим князем Дмитрием Павловичем. И тут же невероятный поворот: женитьба на кузине последнего, племяннице Николая Второго, великой княжне Ирине Александровне.Нет числа совершенных им неординарных поступков.
Намертво прилипшая как чемоданный ярлык скандальная слава – первое, что приходит на ум, когда думаешь о балерине Матильде Феликсовне Кшесинской, сохранившейся в обывательской памяти разве что благодаря любовной связи с последним русским царем Николаем Вторым в бытность его престолонаследником. Неужели она была именно такой, как уверено большинство?Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.
Книга Б. Рескова и Г. Седова «Усман Юсупов» о жизни и деятельности выдающегося государственного и общественного деятеля Узбекистана Усмана Юсупова. В ней впервые собран значительный материал, характеризующий жизненный путь от батрака до секретаря ЦК партии, путь истинного большевика-ленинца, отдавшего всю свою жизнь служению партии, служению народу.
Чингиз Торекулович Айтматов — писатель, ставший классиком ещё при жизни. Одинаково хорошо зная русский и киргизский языки, он оба считал родными, отличаясь уникальным талантом — универсализмом писательского слога. Изведав и хвалу, и хулу, в годы зенита своей славы Айтматов воспринимался как жемчужина в короне огромной многонациональной советской державы. Он оставил своим читателям уникальное наследие, и его ещё долго будут вспоминать как пример истинной приверженности общечеловеческим ценностям.
Книга содержит воспоминания Т. С. Ступниковой, которая работала синхронным переводчиком на Нюрнбергском процессе и была непосредственной свидетельницей этого уникального события. Книга написана живо и остро, содержит бесценные факты, которые невозможно почерпнуть из официальных документов и хроник, и будет, несомненно, интересна как профессиональным историкам, так и самой широкой читательской аудитории.
Для нескольких поколений россиян существовал лишь один Бриннер – Юл, звезда Голливуда, Король Сиама, Дмитрий Карамазов, Тарас Бульба и вожак Великолепной Семерки. Многие дальневосточники знают еще одного Бринера – Жюля, промышленника, застройщика, одного из отцов Владивостока и основателя Дальнегорска. Эта книга впервые знакомит нас с более чем полуторавековой одиссеей четырех поколений Бриннеров – Жюля, Бориса, Юла и Рока, – и с историей империй, которые каждый из них так или иначе пытался выстроить.
Вячеслав Манучаров – заслуженный артист Российской Федерации, актер театра и кино, педагог, а также неизменный ведущий YouTube-шоу «Эмпатия Манучи». Книга Вячеслава – это его личная и откровенная история о себе, о программе «Эмпатия Манучи» и, конечно же, о ее героях – звездах отечественного кинотеатра и шоу-бизнеса. Книга, где каждый гость снимает маску публичности, открывая подробности своей истории человека, фигура которого стоит за успехом и признанием. В книге также вы найдете историю создания программы, секреты съемок и материалы, не вошедшие в эфир. На страницах вас ждет магия. Магия эмпатии Манучи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Книга известного литературоведа, доктора филологических наук Бориса Соколова раскрывает тайны четырех самых великих романов Федора Достоевского – «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы» и «Братья Карамазовы». По всем этим книгам не раз снимались художественные фильмы и сериалы, многие из которых вошли в сокровищницу мирового киноискусства, они с успехом инсценировались во многих театрах мира. Каково было истинное происхождение рода Достоевских? Каким был путь Достоевского к Богу и как это отразилось в его романах? Как личные душевные переживания писателя отразились в его произведениях? Кто был прототипами революционных «бесов»? Что роднит Николая Ставрогина с былинным богатырем? Каким образом повлиял на Достоевского скандально известный маркиз де Сад? Какая поэма послужила источником знаменитой легенды о «Великом инквизиторе»? Какой должна была быть судьба героев «Братьев Карамазовых» в так и ненаписанном Федором Михайловичем втором томе романа? На эти и другие вопросы о жизни и творчестве Достоевского читатель найдет ответы в этой книге.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.