Фанатка - [27]

— Трудно убить человека, которого знаешь.

Джулианна взяла его за руку:

— Пойдем-ка в постель. По-моему, ты этой ночью уже достаточно поработал. Идем: сейчас отвлечешься от книги, а завтра снова приступишь на свежую голову.

Питер резко потянул жену на себя, так что Джулианна плюхнулась ему на колени.

— Отвлеки меня прямо здесь, — попросил он.

— В кабинете?

Он протянул руку — мелькнула сталь, и на запястьях Джулианны защелкнулись наручники. У нее расширились глаза, она задохнулась от удивления; не так уж часто Питеру удавалось застать ее врасплох, удивить чем-нибудь после стольких лет совместной жизни.

— Понять не могу, что это на тебя нашло, — Джулианна прильнула к мужу, целуя его, покусывая ему верхнюю губу.

— Но тебе нравится?

— Пока — да.

Гроб в шкафу

Руки у нее дрожали, точно у наркомана, который держит дозу, предвкушая, как сейчас ему снова станет хорошо.

По-прежнему «Глава первая», все та же первая страница. Дина так и не прочла ни строчки. Она все еще не была готова приступить к чтению.

Подумав хорошенько, она положила на место титульную страницу и подняла взгляд от рукописи. Со стены на нее смотрели синие глаза рок-звезды — певца, которого уже не было в живых. Ее первое увлечение, первая истинная любовь. Выстрел из ружья себе в голову — и его жизнь оборвалась. Такое прекрасное будущее не настало! Однако афиша с его фотографией по-прежнему висела у Дины в комнате — в память о том, чего не могло случиться. Что-то вроде надгробного слова на похоронах щенячьей любви.

Глубоко вздохнув, Дина обернулась к выставке своих плюшевых друзей на книжных шкафах у противоположной стены. Самый старый, мудрейший, здоровенный плюшевый медвежонок сидел по центру, одетый в комбинезон. Дина звала игрушку Господином Зеленые Штаны, хотя комбинезон был синий. В сущности, для стороннего глаза, ничто не оправдывало его чудное имя.

Дина села в постели, улыбнулась медвежонку. Овальный витраж у нее над головой рождал на противоположной белой стене картину: удивительно безмятежное изображение Девы Марии. В лунном свете густые тона цветного стекла ложились на стену нежной пастелью. Кровать Дины стояла под окном — точь-в-точь как рабочий стол Питера. Чрезвычайно правильное местоположение.

Дина отложила рукопись. Положила ее на стол — точно так же, как она лежала у Питера, на левом углу. Рядышком с записной книжкой — той самой, в которой Питер делал заметки, готовясь писать «Анжелу по прозвищу Ангел». Пока он доставал из тайника футболку с картинкой, Дина прикрыла книжку страницами распечатки — еще теплыми, прямо с лотка принтера, а затем прихватила книжку с собой. Украла все те мысли и решения, которые сделали первый роман таким жизненным.

Анжела реально существовала. Дина была Анжелой. И записная книжка была их свидетельством о рождении.

Дина взяла ножницы и журнал по психологии, который купила сегодня за 25 центов, и снова удобно устроилась на постели. Начала перелистывать страницы, не глядя на фотографии и картинки, просматривая исключительно заголовки, выискивая статью, из-за которой, собственно говоря, и потратилась на журнал. Отыскала ее на восемьдесят восьмой странице. Статья называлась «Принцип Питера». Дина аккуратно вырезала слово «Питер».

Положила вырезку на ладонь, рассматривая имя. Прямоугольная бумажка с черными буковками. Дина смотрела на нее так долго, что начало всерьез казаться, будто она может заполучить Питера, сделать его своей собственностью — и затем смять, раздавить, уничтожить. Прекрасная перспектива… Дина отбросила журнал на груду газет и журналов в углу, их накопилась уже здоровенная гора.

Затем она слезла с кровати, взяла со стола клеящий карандаш и подошла к книжному шкафу. Опустилась на колени, снизу вверх глянула в коричневые глаза-пуговки Господина Зеленые Штаны и надавила на нижнюю полку шкафа. Раздался щелчок, полка уехала назад и открылась, будто воротца. Дина прихватила карманный фонарик, скорчилась и нырнула в темноту тайника, закрыв за собой потайную дверь.

Сжавшись в комок, прижимая колени к груди, она посветила фонариком, отыскивая свободное местечко на стене. С трудом нашла — стенки тайника уже были обклеены сплошь — и приклеила туда новую вырезку. Посмотрела, как отличается шрифт на ней от соседних. Дина уже потеряла счет: сколько раз она вырезала имя «Питер» из газет и журналов, сколько раз клеила его в своем тайнике, сколько раз читала его здесь вслух… Наконец, сколько часов она провела в этом месте, похожем на гроб, со всех сторон окруженная Питером.

Рейсы отменены из-за тумана

Он не мог спать. Слишком страшно было бы видеть сны. Поэтому он вновь сидел перед монитором, положив руки на клавиатуру. Но на сей раз его палец крепко жал клавишу delete.

Слова, которые он только что набрал, исчезали в обратном порядке: А-Л-Е-Т-О-Х пробел Е-Н пробел М-Е-С-В-О-С пробел А-Л-Е-Ж-Н-А пробел. Палец с силой ударил по клавише последние четыре раза: О-Г-Е-Ч. Хрен тебе, вдохновение, которого Питеру так не хватало.

С тем же успехом можно было обвинять свой компьютер.

Питер с отвращением потряс головой, глядя в пустой белый экран. Осталось лишь название главы. Но с названиями глав у него никогда не было затруднений. Если бы романы можно было создавать из одних заголовков, у Питера уже набралось бы полтора десятка книг. Беда была со строчками, которые шли после, заполняли пространство от одного заголовка до другого.