Фамильяр - [36]

- Поттер, прошу тебя! Гарри, приди в себя, просыпайся! Это только кошмар, просто сон, - голос звучит знакомо, и я заставляю себя открыть глаза.

В окно светит луна. Я лежу у себя в постели, одеяло сбито в комок возле ног, на меня с паникой во взгляде смотрит Снейп, присевший на краешек моей кровати. Он держит в одной руке палочку, обхватив другой рукой мое запястье. Когда я засыпал, его не было в доме, и сейчас он еще одет, хотя ворот рубашки расстегнут. Видимо он только вернулся от Дамблдора и собирался ложиться спать.

Я смотрю на него, и в моих глазах сейчас точно должен отражаться ужас. Я подскакиваю, обнимаю его так сильно, как только могу. Он гладит меня по голове. А я чувствую, что теряю контроль. Я готов заплакать как девчонка, мое дыхание сбито.

- Это был только кошмар. Всего лишь кошмар, не нужно обращать на него внимания.

- Нет, - говорю я, - это не был просто страшный сон, - я приподнимаю голову от его груди, и заглядываю в глаза. - Я снова чувствовал Его, Северус, он в предвкушении. Он знает, как меня убить!

Я вижу, как его веки дергаются, когда я говорю все это. Он обхватывает меня сильнее.

- Я не позволю Темному Лорду убить тебя, - говорит он, уткнувшись мне в макушку. - Только через мой труп.

- Останься со мной сегодня, пожалуйста, - тихо говорю я, снова уткнувшись ему в плечо.

- Ложись, - просто говорит он.

Я откидываюсь обратно на подушку, закрывая ладонями лицо. Я чувствую, как он расправляет сбившееся одеяло, а потом опускается рядом со мной. Я сейчас похож на ребенка. Я прижимаюсь к его теплой груди, закинув на нее руку. Его рубашка едва заметно пахнет вербеной. Запах свежий и чуть сладковатый. Он обнимает меня.

- Какой же ты еще ребенок, в сущности, - говорит Снейп. - Я не позволю ему добраться до тебя.

- Я не ребенок, ты же знаешь, - возмущаюсь я, но произношу каждое следующее слово все тише. - Просто… просто я… боюсь.

- Это нормально. Только безумец не испытывает страха, - тихо говорит он.

- И ты тоже? - решаюсь спросить я.

- И я.

- А чего боишься ты, Северус?

Он глубоко вздыхает и задумывается. Хотя, нет. Наверное, он просто не решается или не хочет сказать мне. Я уже перестаю ждать ответа, когда он начинает медленно и тихо говорить. Такая обреченность звучит в его голосе, такая боль, что у меня перехватывает дыхание.

- Очень долго я боялся, что не смогу сбросить с себя груз вины, что мне так и придется прожить жизнь, зная сколько зла я принес в этот мир. Потом я боялся, что ты узнаешь, какова в этой истории моя роль. Потом хотел, чтобы ты узнал, чтобы избавиться от наваждения, и готов был принять смерть от твоей руки. А сейчас… сейчас я боюсь… потерять тебя.

Я не знаю, как должна выглядеть исповедь, но, очевидно, сейчас это именно она. Я не спрошу, не спрошу, не спрошу! Но он продолжает.

- К Темному Лорду я пришел обиженный на весь мир. Как только узнал о свадьбе твоих родителей, это случилось как раз после полугода жизни в кампусе в Сент Мартине, как полагалось дипломникам. Мы с твоей матерью были друзьями еще до школы. Я даже думал, что влюблен в нее, но это прошло с осознанием моей ориентации. Просто она была единственным человеком, который знал обо мне все, знал меня. А твой отец… Он был моей полной противоположностью. Ты знаешь, как они с Блэком вели себя во времена нашего студенчества, так что я не буду тебе объяснять, во что это обычно выливалось. Я был зол. Люциус тогда уже женился на Нарциссе, но он всегда играл на два фронта. И всегда меня выделял. Он привел меня к Темному Лорду. Тот был красив, умен, харизматичен, настоящий лидер. Его идеи о том, что маги должны выйти из вечного подполья, чтобы править миром, изменить историю и все сущее, захватили меня. Я попался в ловушку тщеславия, вообразив на секунду, что смогу отомстить твоему отцу за то, что он лишил меня дружбы. Да и вообще за все на свете. Так я был принят в Пожиратели Смерти. Моим заданием было подать прошение на получение должности преподавателя Зельеварения, обосноваться в Хогвартсе, чтобы следить за Дамблдором. Я получил должность и однажды услышал часть того самого пророчества, которое изменило не только твою жизнь, но и жизни всех магов.

Он замолкает. Я поражен. Так вот кто рассказал Волдеморту о пророчестве, так удачно уничтоженном при осаде министерства. Я должен чувствовать гнев, но я не чувствую.

А он продолжает:

- Когда я понял, как именно Темный Лорд интерпретировал слова пророчества, кого именно он хочет уничтожить, я пришел к Дамблдору с этой информацией и просил его спрятать твою семью. Я ненавидел твоего отца, но никогда не хотел причинить даже малейшего вреда Лили. А сейчас ты… Ты должен меня ненавидеть, потому что я сам себя ненавижу.

Исповедь - это неверное слово. Обычную исповедь произносят священнику, для прощения мелких грехов, я бы даже сказал, грешков. То, что я услышал сейчас, могло бы звучать на Страшном суде, и это была бы обвинительная речь.

Вдруг он резко пытается встать с кровати, но я крепко держу его. Ловец я или нет, в конце концов? Уж если я что поймал, то не выпущу по доброй воле.

- И куда ты собрался? - строго говорю я. - Сейчас прилив, и если ты утопишься, мне завтра придется возиться с твоим трупом, выброшенным на берег, а мне что-то не хочется.