Фабрика грез - [36]

— И все знают? — слабым голосом переспросила Меган, ощутив тошноту. — И Жанна знает?

— Ну конечно. Она должна знать. Он вообще мерзкий тип; по-моему, ему не меньше шестидесяти. Он даже не входит в гильдию. Правда, платит хорошо, мне говорили. — Стэйси сморщила красивый маленький носик. — Но я никогда не опущусь до этого. И знаешь, ты тоже никогда. Меган, здесь место не для тебя. Ты закончила колледж, тебе нужна настоящая работа.

— Но ты же здесь работаешь, — упрямилась Меган.

Стэйси посмотрела на нее долгим холодным взглядом, а потом сказала без всякой теплоты в голосе:

— Но, милочка, тебе уже двадцать четыре. А я еще школьница.

— О чем вы тут болтаете? — прорычал мистер Дженкинс, проходя мимо. — Стэйси, две кружки пива на седьмой столик. Меган, Боже мой, да шевелись же! Я говорил тебе, тарелки нужны немедленно! Не до смерти же ты собираешься стоять над ними? — Он толкнул ее в спину костлявым локтем, проследил, как она берет металлическую мочалку и начинает скрести посуду, расплескивая грязную воду оголенными по локоть руками. Мистер Чикен не заботился о такой роскоши, как перчатки.

Еще два часа, думала Меган, низко склонившись над раковиной, чтобы Дженкинс не видел ее глаз, красных от слез. Еще два часа — и ей заплатят за неделю. И все. Хватит на обратный билет в Сан-Франциско. Она уедет завтра же утром, первым автобусом.

Ей было стыдно, что она так быстро сдалась, спасовала перед трудностями, а ведь клялась себе никогда не сдаваться. Она была так уверена, что впереди у нее необыкновенная жизнь и нечто более увлекательное и значительное, чем общество Дека, Трея, Фрэнсин. Она так была уверена, что ей предстоит иное занятие, чем просто листать учебники в публичной библиотеке в Сан-Франциско и за чашкой кофе рассуждать об исписавшихся поэтах.

Ну что ж, она горько ошибалась.

— Ты только взгляни. — Сэм Кендрик швырнул газету Майку Кэмпбеллу и хмыкнул.

Газета упала на полированный мраморный кофейный столик, на котором уже лежала куча газет и журналов. Все они были украшены снимками Роксаны Феликс. Она улыбается, надувает губки, подмигивает. Стоит, сидит развалившись в кресле, гуляет. Свернулась, как котенок. На пляже. И на каждом снимке она потрясающая. Ноги от шеи, густые иссиня-черные волосы до пояса, блестящие, словно антрацит; бледная кожа, слегка освеженная светящимися румянами. Одежда всегда безупречна, начиная от шелковой майки, в которой ее увидели в аэропорту, до черного кашемирового блейзера на обеде у Мортона в первый же вечер Роксаны в городе. Судя по неистовству прессы, каждый мог подумать, что Роксана здесь с какой-то особой миссией.

Она словно прилетела специально, чтобы ослепить своим блеском гостиные и залы, где собираются звезды Лос-Анджелеса.

— Да.

— сказал Майк, пытаясь нахмуриться, но не в силах отвести взгляда от снимка, где Роксана была в шелковом платье, ткань которого отчетливо обтягивала соски.

— Три дня! Она здесь всего три дня! Она пытается охмурить меня! — Сэм разозлился по-настоящему.

— И действует не только через газеты. Она в каждой радиопередаче, на каждой телестудии. Она в «Вечерних развлечениях». А вчера выступила в передаче о кино, — поспешно согласился Кэмпбелл. Если Сэм злится на Роксану, то и он должен. И не важно, насколько она хороша. — Я думаю, она пытается заставить нас положить на нее глаз и протолкнуть в фильм. А уж если мы после вот этого не предложим ей ничего хорошего… — Он указал на номер «Лос-Анджелес уикли», который Сэм швырнул ему и на котором большими черными буквами под фотографией Роксаны было написано: «Доверив свою судьбу» Эс-Кеи-ай «.

— Да, спасибо, Шерлок, — кисло проговорил Сэм.

Передача о кино? Эта женщина оказалась гораздо лучше, чем он думал. Она ведет свою кампанию четче, чем большинство политиков. Конечно, им труднее получить такую прессу, чем Роксане Феликс, — и все-таки! Это просто безумие. Вообще-то прессе пора угомониться или по крайней мере не лепить ее все время на первых полосах.

Конечно, появление Роксаны в городе новость, ну а дальше? Они так раболепно следят за каждым ее вздохом, что можно подумать, она не супермодель, а английская королева! Подите-ка, поместили на обложке в момент, когда девушка сморкается!

Чем больше Сэм Кендрик думал о феномене Роксаны Феликс, тем больше ему казалось, что есть в нем что-то странное. Это чем-то попахивает. А если точнее, очень влиятельными друзьями. На очень высоких постах. А Сэм ненавидел, когда невидимые кукловоды пытаются дергать его за веревочки.

Но все же следует отдать ей должное. Она чертовски решительная. Господи, в первый же вечер после ее появления в Лос-Анджелесе он, придя домой, обнаружил, что его жена размышляет об обеде с Джордан Голдман и Роксаной Феликс! Оказалось, Роксана и Джордан учились вместе в католической школе в Сан-Франциско и теперь не могли дождаться, чтобы отпраздновать свое совместное восхождение. Они обе достигли уровня Клуба миллионерш. Если верить словам Изабель, то совершенно явно, чего хочет Роксана: Джордан выболтала, что та желает участвовать в проекте Зака Мэйсона в» Артемис «. Джордан, таким образом, обретет нового члена правления для устройства своих обедов против насилия и СПИДа, новую яркую звезду за обеденным столом. А Изабель, которая почему-то в последнее время сделала Джордан Голдман своей протеже в общественной деятельности, пригласила эту чертову манекенщицу на их следующий прием.