Ф. М. Достоевский. Новые материалы и исследования - [255]
Прождав целый месяц и не получив никакого ответа на этот запрос, Ап. Григорьев решает ехать в Италию в качестве воспитателя кн. И. Ю. Трубецкого. В марте 1858 г. он случайно встречает во Флоренции своего друга со студенческой скамьи — поэта Я. П. Полонского, который был соредактором организуемого Г. А. Кушелевым-Безбородко журнала "Русское слово". Результатом знакомства Ап. Григорьева с Кушелевым, который тоже находился в то время во Флоренции, и явилось приглашение Ап. Григорьева быть официальным соредактором журнала, принятое критиком безоговорочно[1522].
Спустя шесть месяцев со времени подачи прошения об издании "Москвитянина" под единоличной редакцией Ап. Григорьева, т. е. к самому концу 1857 г., на имя Погодина пришло разрешение Главного управления цензуры.
Уведомленный об этом, вероятно, к началу следующего года, Ап. Григорьев все же не был уверен в будущем журнала; вот что он писал из Флоренции 9 января 1858 г. своему другу и ближайшему единомышленнику Е. Н. Эдельсону:
"Я, срамясь или не срамясь, должен по> возвращении издавать переданный мне "Москвитянин". Как я его буду издавать, я не знаю — но издавать буду"[1523].
Когда же Ап. Григорьеву удалось не только заключить соглашение с Кушелевым о соредакторстве "Русского слова", но и получить у него порядочную сумму денег, желание возродить "Москвитянин" как будто совсем прошло: "По моему последнему письму вы видели, как мало я верю в наш журнал, и видели, вероятно, как основательно это неверие. Не с кем работать", — пишет Ап. Григорьев 15 апреля 1858 г. Погодину.
В том же письме он признается откровенно:
"Провидение пришло ко мне на помощь в виде графа Кушелева-Безбородко <…> Кушелевского журнала средства безграничные. Редактором его по имени будет он сам, помощником, тоже только по имени, друг мой — поэт Полонский. Ergo без имени, редактора я буду душою журнала. Стало быть, ничтоже сумняся, я предложение его принял, тем более, что мною написанное здесь, а в этом написанном, со свойственной мне резкостью и безобразием, приведено все, что я передумал, принято им безоговорочно и даже куплено… Тут мне будет полная свобода, и болото велико — чертей много будет, то есть бездна денег — сотрудники найдутся"[1524].
Как уже было сказано, с начала 1859 г. Ап. Григорьев усиленно занимался делами журнала: "…Много работаю, еще больше хлопочу и отделываю много полезных, в лучшем и высшем смысле этого слова, дел…", — пишет он Е. С. Протопоповой 28 января[1525]. Действительно, активность Ап. Григорьева в это время велика; в каждой книжке журнала напечатаны его статьи, среди которых такие крупные и по своему значению и по размерам, как "Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина", "Несколько слов о законах и терминах органической критики", "И. С. Тургенев и его деятельность" и др.
Но проходит не более полугода, как неожиданно наступает конец его деятельности в "Русском слове": "В июле 1859 года, в отъезд графа Кушелева, я не позволил г. Хмельницкому вымарать в моих статьях дорогие мне имена Хомякова, Киреевского, Аксакова, Погодина, Шевырева. Я был уволен от критики. Факт…", — пишет позже в "Послужном списке" Ап. Григорьев[1526]. Оставив журнал, Ап. Григорьев лишился не только единственного издания, где он в ту пору мог работать, но и своего единственного заработка[1527].
С этого момента начинается полоса скитания Ап. Григорьева по редакциям разных журналов, но везде его сотрудничество было временным и случайным, вследствие упорного нежелания пожертвовать хотя бы "сотой долей того, что он купил жизнью мысли"[1528]. "Отечественные записки", "Русский мир", "Сын отечества", "Светоч", "Драматический сборник", "Русский вестник" — вот далеко не полный список тех мимолетных или неосуществленных попыток сотрудничества и переговоров, которые пришлось вести Ап. Григорьеву в почти годичный промежуток времени со дня его ухода из "Русского слова" вплоть до того момента, пока, наконец, все эти неудачи не воскресили в нем давнего его желания — возродить "Москвитянин" под своей личной редакцией.
В апреле 1860 г., находясь в Москве, куда он приехал для переговоров с Катковым об участии в "Русском вестнике", и видя их не особенно благоприятные результаты, Ап. Григорьев пишет письмо Погодину, в котором просит назначить время для беседы, "до дела касающейся"[1529]. Из-за отъезда Погодина в этом же месяце на Кавказ никакого соглашения между ними не было достигнуто[1530].
Не без влияния бесед с Ап. Григорьевым Погодин пишет в день отъезда — 27 апреля — своему другу П. А. Вяземскому:
