Эвви Дрейк все начинает сначала - [4]

Энди удивленно уставился на нее.

– Дин не поехал крышей. Он потерял руку. Нет, не в том смысле, что остался без руки, у него их две. Он потерял свой коронный бросок. А так он абсолютно нормален.

– Да что с ним такое?!

– Ну хорошо, давай я объясню тебе так. Он был очень хорошим питчером, а потом вдруг стал очень плохим питчером. Почему… понятия не имею.

В этот момент у их стола остановилась Диана Марстен. Она управляла хозяйственным магазином «Эстер», который располагался в аттике и раньше принадлежал ее матери. Диана часто обедала в «Компасе» по субботам вместе с мужем, а иногда и в компании своей маленькой собачки Зигги, которая постоянно норовила ткнуться во что-нибудь своим крошечным носом.

– Доброе утро, – поприветствовала подошедшая женщина их обоих.

– Привет, Диана, – ответил Энди. – Как дела?

– Грех жаловаться, – прозвучало в ответ.

Но Эвви по опыту знала, что это неправда. Меж тем Диана повернулась и положила руку ей на плечо:

– Рада тебя видеть, Эвви.

Эвви бросила взгляд на Энди и немного напряженно улыбнулась.

– Спасибо, Диана. Я тоже рада вас видеть.

Диана начала с нескольких новостей о соседях с их «болячками», вежливо называя их «проблемами», затем заговорила о своих проблемах, а потом пошла наслаждаться французскими тостами. Эвви вздохнула.

– Она заботится о тебе, Эв.

– Я понимаю. Но все это… так тяготит. Стоит мне появиться на улице, как она говорит, что я подхвачу простуду. А если я стану оставаться дома, она решит еще, что я сижу дома и горюю.

Последние слова Эвви почему-то произнесла шепотом.

– Но она же сказала, что рада тебя видеть, – возразил Энди.

Эвви покачала головой:

– Все это не более чем сочувствие. Все эти похлопывания по руке, тихий голос. Через пару недель в клинике намечается посадка деревьев, и тогда все будет еще хуже. Все будут просто смотреть и ждать, когда я заплачу.

– Ты не должна плакать. Все и так знают, как сильно ты его любила.

На самом деле знали далеко не все. Например, не знал Энди.

– Я не понимаю, – пожала плечами Эвви. – Никто не жалеет Тессу Васко за то, что ее муж умер, и она по-прежнему ходит на все вечеринки.

– Так Тессе Васко девяносто два года.

– Ну и что?

– А то, что тебе не девяносто два и тебе не нужны ходунки или кислородный баллон, чтобы пойти в продуктовый магазин.

Вытирая рот, Энди на мгновение замолчал, а потом продолжил:

– Не буду говорить много, скажу лишь еще, что Тесса до сих пор занимается аквааэробикой.

– Откуда ты это знаешь?

– Просто моя мама тоже занимается аквааэробикой. И ей всего шестьдесят девять. Так что сравнение с ней будет для тебя менее болезненным.

– Все в порядке. Это был неудачный пример, – махнула рукой Эвви.

– Так я могу вернуться к попыткам арендовать у тебя квартиру? – спросил Энди.

Эвви окинула взглядом ресторан и задумчиво уставилась на Энди.

– И зачем профессиональному спортсмену снимать квартиру непременно в моем доме? Я думала, что они живут… ну не знаю, на частных островах или что-то в этом роде.

– Дин живет на Манхэттене. Про частную жизнь на этом острове можно забыть. Он говорит, что не может выпить чашку кофе без того, чтобы кто-нибудь его не сфотографировал. Он на некоторое время хочет уехать из города и надеется, что здесь люди оставят его в покое. Он не задержится здесь слишком долго, так что покупать квартиру ему не резон. Но и в гостинице жить слишком накладно, поскольку там живут обычно более короткое время. Я не могу его приютить, потому что у меня дети. Я подумал, что он может найти квартиру у тебя. Да, и не хотелось бы, чтобы он снимал квартиру у кого попало. Ведь его могут тайно снимать даже в ванной и продавать этот фотомусор TMZ[8]. Ты получишь немного денег, и, возможно, вы станете друзьями. Словом, беспроигрышный вариант. Я сказал ему, что ты согласишься на 800 долларов в месяц.

Эвви прикинула, что суммой в 800 долларов можно будет закрыть большую часть ее коммунальных счетов.

– Восемьсот долларов – это хорошо, – задумчиво проговорила она.

– Ну так что?

Эвви посмотрела на свой кофе, на котором все еще лежал завиток сливок.

– Хорошо, приводи его ко мне, – тряхнула она головой, чувствуя приступ легкого раздражения. – Я никогда не встречалась с ним, Энди. Что ты еще хочешь от меня услышать?

– Он тебе понравится, – стал уверять ее Энди, – как понравился мне.

Эвви решительно выпрямила спину:

– Тебе нравятся многие. Кто знает, каких вонючих университетских собутыльников ты притащишь ко мне на кухню, если я позволю тебе.

– Я ни разу не встречал его пьяным. Я познакомился с ним в Cub Scouts[9]. Он был на моей свадьбе, Эв, ты же видела фотографии. И если ты помнишь, именно он на свои деньги отправил меня и девочек в Диснейленд после развода. Он не собирается красть твои драгоценности.

– У меня не так уж много драгоценностей, – улыбнулась Эвви.

– Ну хорошо, он не возьмет твои… уютные свитера с дырками… неважно!

– Это удар ниже пояса, – нахмурилась Эвви. – Я же сказала уже, приводи его и позволь мне встретиться с ним. Если этот вариант окажется подходящим, я буду рада получить деньги.

Она мельком подумала о просроченных счетах, которые лежали в кухонном ящике, перетянутые резинкой. Вот что значит год без дохода врача. Она действительно так редко бывала там, что могла бы поселить кого-нибудь, забирать арендную плату, а потом даже не заметить, что там кто-то жил.