Европа от Карла Великого до Крестовых походов. Общество. Культура. Религия - [4]

Было бы нелепо пытаться определить количество сельского населения Европы, даже в XIII столетии, потому что документы и недостаточно полны, и мало достоверны. Можно только, опираясь на пример Индии и мусульманских стран, предположить, что население, будучи бедным, плодовитым и прикрепленным к земле, должно было достигнуть очень большой густоты.

Все сельское население обозначали одним названием: rustici (крестьяне), vilains, Bauer (хлебопашцы). Смысл, который придавали во Франции слову vilain, ясно показывает, что остальные классы общества не делали различия между крестьянами, и всех их объединяло одно и то же чувство презрения. Между тем этот низший класс представлял собой смесь людей, занимавших первоначально совершенно различные положения, и это различие оставило еще так много следов, что образовались две группы, обозначавшиеся во французских актах того времени двумя различными словами: рабы и свободные.

Крепостные (serfs) были потомками или, по крайней мере, преемниками древних римских рабов (servi). Но в течение веков их положение постепенно улучшилось. Господин был в то же время собственником: он видел в крепостном лишь сельскохозяйственное орудие и не требовал от него ничего, кроме извлечения выгоды из его поместья. Сельских крепостных более не продавали; они могли вступать в брак и оставались бессменно в одном и том же поместье, начиная собой здесь поколения хлебопашцев. Каждая семья получала от господина дом и участок земли, которые и переходили из рода в род, так как господин отказывался от права взять их обратно. Крепостной сделался держателем. Тем самым, когда крепостные были переведены на роль хлебопашцев и когда господин перестал требовать от них личной службы[8], рабство было превращено в крепостное состояние, тогда как, наоборот, в России XVIII в. помещики, отрывая своих крепостных от земли и обращая их в лакеев и горничных, вновь создали рабство, подобное античному.

Крепостной не получал своего держания как безвозмездный дар; собственник, оставшись его господином, требовал от него более тяжелых оброка и барщины, часто определяемых им по произволу. По меткому выражению того времени, крепостной был «taillable et corveable a merci» (повинен оброком и барщиной по всей воле господина). Однако сила обычая в Средние века была так велика, что часто он определял, в конце концов, даже размеры повинностей крепостных: собственник не мог требовать от них больше того, что они искони платили. Наоборот, не всегда нужно было быть крепостным, чтобы быть повинну оброком по всей воле господина.

По-видимому, специальными повинностями крепостного, характеризовавшими его положение, были в Средние века те, которые свидетельствовали также и о его личной зависимости: capitation (подушная подать), Formariage (плата за вступление в брак) и main morte («мертвая рука»).

Capitation есть подать с каждой головы, выплачиваемая обычно ежегодно; эту повинность господин наложил на своих крепостных в силу своего абсолютного права; она представляет собой пережиток рабства.

Formariage[9] есть налог, уплачиваемый собственнику крепостным или крепостной при вступлении в брак с лицом, стоящим вне его власти. Если держатели одного и того же владельца вступают в брак между собой, то они не выходят из-под его зависимости и их брак для него безразличен; в этом случае только изредка устанавливается небольшая повинность. Но вступая в брак с чужаком, крепостная выходит из-под власти господина; понятно, что она может сделать это только с его согласия. Formariage и есть, по-видимому, цена, уплачиваемая господину с целью получить его согласие на брак.

Main morte есть право господина завладеть наследством своего крепостного в том случае, когда последний не оставляет после себя детей, живущих при нем. Крепостная семья владеет своим домом и полем только в силу соизволения господина, единственного настоящего собственника. По установившемуся обычаю держание оставляют за семьей до тех пор, пока она живет вместе. Но раз семья вымерла или рассеялась, держание возвращается к собственнику, при этом он не обязан считаться с побочными родственниками или даже с детьми своего крепостного, живущими на стороне, потому что держание принадлежит ему. Если же он соглашается отдать его родственникам своего крепостного, то не иначе, как при условии довольно большого выкупа. Именно это право на выморочное имение и называется main morte (сам термин появляется в XI в.). Обычай или частные договоры устанавливали постоянный размер выкупа. Во многих германских странах (Англия, Германия, Фландрия) право господина сводилось к вычету из наследства какой-нибудь вещи или головы скота.

По той же причине, по которой крепостной не может завещать своего держания при смерти, он при жизни не может продавать или отчуждать его без особого разрешения своего господина.

Более характерна другая черта первоначального рабства, сохранившаяся в течение долгого времени. Крепостной, водворенный в поместье, не мог быть оторван от него своим господином; но и сам он, в свою очередь, не имел права покидать поместье, чтобы поселиться где-нибудь на стороне