Европа-45. Европа-Запад - [5]
Михаила окружала ночь, тяжелая, как камень. Где-то вдали шумел, пенил воду буксир со стражей. И оттуда внезапно ударил в глаза сноп света. Встревоженные выстрелами часовые ощупывали поверхность реки лучами прожектора.
Снова загремели с каравана выстрелы, и пули запели над водой, догоняя и никак не успевая догнать скользящие белые лучи света, которые шарили по реке, искали беглецов. Языки света жадно лизали темную воду, шныряли вокруг. Увидев, что луч летит прямо на него, Михаил нырнул под воду. Нырнул с закрытыми глазами — испугался. Но там, под водой, все-таки взглянул вверх. Над его головой на воде лежал продолговатый круг призрачного света. Темная муть поднималась со дна реки, причудливые тени изгибались и покачивались над овалом блестящего, точно фосфорического, света, вода набегала со всех сторон на это странное око, а оно лежало на ее поверхности — настороженное, неподвижное. Смерть смотрела на Михаила, выжидала.
И может быть, от этого ледяного взгляда Скиба почувствовал, что ему не хватает воздуха. Сейчас он или вынырнет на поверхность, или же умрет здесь, не вдохнув напоследок воздуха земли. Снова закрыл глаза и поплыл вбок. Плыл долго-долго — по крайней мере так ему казалось. А когда наконец посмотрел вверх, снова увидел у себя над головой холодно мерцающий овал.
Оставаться под водой Михаил больше не мог. Собрал остатки сил и выскочил на поверхность, словно пробка. Выскочил прямо в центре ненавистного светового круга и первое, что сделал,— захватил в легкие воздуха столько, сколько мог. И воздух оказался таким сладким, таким хмельным, что даже голова пошла кругом, в глазах потемнело. А когда прошла минута внезапного опьянения, Михаил увидел, что луч скользит уже далеко в стороне. Стреляли с буксира реже, неохотно. Может быть, перебили всех, а может, кому-нибудь еще удалось уйти...
Михаил поплыл к берегу. Однако берега в точном смысле этого слова тут не оказалось. Прямо от воды начиналась городская улица с высокими каменными домами. Мокрый, дрожащий, вышел Михаил на камни чужой набережной и огляделся, ища, где бы спрятаться. Темная мостовая, темные громады зданий, темный телеграфный столб... И больше ничего. Михаил свистнул дважды, как было условлено. Никто не отвечал. С реки еще стреляли, и берег вот-вот мог пробудиться от сна. Тогда его схватят. Быть пойманным после того, как вырвался из лап смерти? Ну нет!
Михаил прошел несколько шагов вдоль берега и наткнулся на груду камней. Всмотрелся и понял: перед ним руины. Дома щерились щербатыми проломами в стенах. Тяжелый смрад горелого дерева ударял в нос. Скользкая земля на краю глубокой воронки жгла холодом босые ноги.
Похоже, ни одного жителя не осталось в этих разбитых бомбежкой мертвых кварталах. Так чего же ему бояться? Подобрав с земли подходящий камень, Михаил сжал его в правой руке и спрятался в каменном завале. Время от времени он бросал во тьму условный сигнал, однако на посвист никто не отзывался. Неужели никого уже нет в живых? А может, они поплыли к другому берегу? Или их снесло течением?
Во всяком случае, до утра оставаться на берегу было нельзя — солдаты устроят облаву и обшарят каждый закоулок. Свистнув в последний раз и снова не получив ответа, Михаил выбрался в переулок и пошел под стенами бывших зданий, то и дело натыкаясь босыми ногами на острые каменные обломки.
Ночь перевалила на вторую половину и уже несла новый день, которому предстояло войти в историю как день «Д» — 6 июня 1944 года,— день открытия второго фронта.
Но Михаил не знал, что происходило в эту ночь далеко на западе. Запад его не интересовал.
Он шел на восток. Впереди была надежда.
В ЛОВУШКЕ
— Не щекочет ли панские ноздри запах дыма, пан Казик?
— Нет, пан майор. Сосед немецкого философа Канта имел петуха, который будил философа очень рано. Кант хотел купить петуха и бросить в борщ, чтоб злодей не горланил на рассвете. Сосед не продавал. Тогда Кант сказал: «Господин имеет уши обыкновенные, у меня же слух метафизический»... У пана майора метафизический нюх?
— Да, пан Казик. Когда мне было столько лет, сколько вам сейчас, у меня был нюх, как у молодой гончей.
— Однако к дьяволу. Я и вправду ничего не чувствую!
— Пахнет, пан Казик. Верьте старому майору Генриху Дулькевичу, который был не только славным коммерсантом, но и не последним поклонником краковской и варшавской цыганерии, знал толк в красивых женщинах, дорогих мехах и мог оценить тончайшие в мире духи. Не оборачиваясь, я мог сказать, какая женщина вошла в комнату — Людвика Сольская, Жуля Погожельская или Ганка Ордонувна. Не спрашивая, я узнавал, какой спекулянт на плацу Наполеона торгует парфюмерией французской фирмы «Коти», а какой носит в кармане всего-навсего флакон отвратительной кельнской воды. Запах, пан Казик! Нюх говорил майору Дулькевичу обо всем. Неужели же вы ничего не чувствуете?
— Вроде что-то есть.
— То-то и оно. Ведь верно, пахнет жильем?
— Как будто...
— И даже бигосом. Польским бигосом, который каждая семья готовит вечерами.
— Правда, пахнет дымом.
— Но каким дымом, пан Казик! Я готов на смерть, дали б только мне посидеть хоть часок в тихом, мирном доме у веселого огня.
Видный украинский романист Павло Загребельный, лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко, в своем новом романе «Роксолана» повествует об удивительной судьбе украинской девушки Настасьи Лисовской, угнанной в XVI веке с Украины и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство.Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного (Завоевателя) — самого могущественного султана Османской империи.Овладев вершинами тогдашней восточной и европейской культуры, эта знаменитая женщина под именем Роксоланы вошла в историю и играла значительную роль в политической жизни своего времени.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
Библиотека проекта «История Российского Государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Продолжает Библиотеку легендарный роман Павла Загребельного «Евпраксия». Это история русской княгини, девочкой-подростком очутившейся на чужбине и отданной в жены немецкому маркграфу. Самым невероятным образом Евпраксия стала королевой Священной Римской империи Адельгейдой...Роман Павла Загребельного — увлекательное художественное исследование человеческих судеб, каждая из которых не утратила значение и сегодня.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Вы держите в руках знаменитый роман о Хуррем! Книга повествует об удивительной судьбе славянской девушки, украденной в XVI веке и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство. Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного — самого могущественного правителя Османской империи.Действие романа разворачивается на фоне событий, произошедших после казни близкого друга султана — Ибрагима-паши. Главная героиня — Хуррем Султан (Роксолана) — борется за свою любовь с очередной соперницей, иранкой Фирузе.
Исторический роман известного писателя П. А. Загребельного (1924–2009) рассказывает об удивительной судьбе украинской девушки Анастасии Лисовской, захваченной в плен турками и, впоследствии, ставшей женой султана Сулеймана Великолепного. Под именем Роксоланы она оставила заметный след в политической жизни своего времени.Книга также выходила под названием «Роксолана. В гареме Сулеймана Великолепного».Перевод: И. Карабутенко.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.