Европа-45. Европа-Запад - [231]
— Скажите честно,— обратился он к Либиху,— вы тот самый Либих, который был когда-то в Голландии, имел дело с партизанами, к которым принадлежали даже некоторые из присутствующих здесь джентльменов, тот, наконец... Я вынужден прекратить поток своих вопросов, во избежание разглашения тайны...
— Да. Тот самый...
— И это вас я тогда выпроваживал из бункера?
— Да. И тогда, как сегодня, лил дождь.
— Все повторяется,— пробормотал Юджин,— все сходится... Что ж, тогда я попрошу вас извинить меня, господа, но мне нужно немедленно отвезти господина Либиха куда-нибудь, где не так мокро. У нас с ним совпали некоторые желания. Представьте себе: у господина Либиха и у меня общие желания! Одно из них пока что сводится к тому, чтобы очутиться в сухом помещении. Вы, господин Кауль, поедете со мной. Вы отличный помощник! Просто идеальный. Если вы и не поедете в Штаты, то будете подлинным американцем здесь, в Германии. Простите, господа, но, к моему великому сожалению, я вынужден ехать. Извинитесь за меня перед господином Скибой и, ясное дело, перед нашей очаровательной Тильдой. Я наведаюсь к ним завтра утром. Непременно наведаюсь!
В черном лимузине лежал мертвый пан Дулькевич. Ребенок исходил плачем на руках потерявшей голову Тильды, а от виллы-ротонды отдалялась группка людей. Трое. Слепой Кауль и Юджин Вернер с двух сторон еле волочащего ноги Либиха.
Им вслед молча смотрели Вильгельм и Попов.
— Кто искал, а кто нашел,— тихо произнес Вильгельм и горько усмехнулся. — Не кажется ли это вам несколько парадоксальным ?
Попов промолчал. Он плохо понимал немецкий язык. Уловил только в словах Вильгельма скрытую боль.
НА БЕЛОМ КАМНЕ
Много необычного приходится выполнять юношам, облаченным в военные мундиры. Лабиринты окопов, блиндажи с накатом в четыре, а то и больше рядов колод, танковые переправы через непроходимые болота, лесные буреломы и минированные поля, маскирование целых аэродромов и умение в несколько часов зарыть в землю огромные орудия — всё это знают и умеют делать юноши в одежде цвета хаки, а ведь могли бы и не уметь, ведь не для этого рождались они на свет!
Их учат ненавидеть, тогда как они должны только любить! Их сердца наполняют горечью, хотя в них должна парить одна лишь радость; их заставляют сурово сжимать губы, а не раскрывать их в мягкой и доброй улыбке.
Это тогда, когда война.
Но не было уже войны, а нашим юношам, одетым в знакомые всему миру мундиры великой Советской Армии, пришлось снова делать то, чего не умеют и не могут уметь обыкновенные юноши.
Зная, что это будет продолжаться только несколько месяцев сорок пятого года, но что это необходимо, они становились дипломатами, главнокомандующими небольших гарнизонов, разбросанных чуть ли не по всей Европе, государственными деятелями. Не разбираясь как следует в искусстве, искали и находили шедевры Дрезденской галереи. Не зная бухгалтерии, подсчитывали, сколько задолжали советским людям, немецкие капиталисты, все эти круппы, флики, рахлинги, и взыскивали с них эти долги. Сыновья рабочих и крестьян, не обученные правилам высшего этикета, устраивали приемы для союзнических генералов и офицеров.
Михаилу Скибе нужно было открыть памятник на могиле советских людей, замученных гитлеровцами в Браувайлере. Он не имел ни малейшего представления, как это делается.
Вчера похоронили пана Дулькевича. Михаил добился, чтобы польского майора погребли вместе с советскими людьми в Браувайлере. Английские и американские офицеры, какой-то представитель польского лондонского правительства, вынырнувший неведомо откуда, хотели похоронить Дулькевича на немецком кладбище, как обыкновенного гражданина. Впоследствии, мол, и ему будет поставлен памятник. Но Скиба настоял на своем. Он давно и хорошо знал Дулькевича. Вместе прошли Европу. Вместе воевали. И в этом последнем бою тоже были вместе.
Тело Дулькевича опустили под белый памятник. Белый мрамор над могилой людей, не оставивших миру своих имен. Люди эти полегли безымянными мучениками на чужой и неласковой земле. Сколько же таких памятников нужно поставить в Германии, да и во всей Европе!
И пан Дулькевич тоже сложил здесь свою голову.
Мечтал об ангелах, а выситься над ним будет мраморный воин с советским автоматом в руках. Был Дулькевич коммерсантом, не знал черной работы, а скрестятся над ним серп и молот, символ извечного труда. Молился некогда об орлах народовых, а сиять над ним будет пятиконечная звезда, знак единения честных борцов.
Чистили оружие, мундиры, мыли машины с самого утра. Михаил пытался мысленно сочинить хоть какое-нибудь подобие речи, но волновался, и ничего не выходило. Знал: когда прозвучат звуки оркестра, когда отгремит салют и сползет с памятника белое покрывало, слова найдутся. Да и много ли нужно этих слов там, где царит вечное молчание?
В Браувайлер приехали представители союзнических штабов, прибыли два взвода солдат — американский и английский, выстроился у памятника оркестр шотландцев в коротеньких юбочках. Бургомистр Кельна приехал также взволнованный, бледнее обычного. Шепча молитву, он возводил глаза к небу.
Английский офицер попросил у Михаила разрешения отдать команду. Скиба махнул рукой. Офицер отошел от него, повернулся к музыкантам.
Видный украинский романист Павло Загребельный, лауреат Государственной премии СССР и Государственной премии УССР имени Т. Г. Шевченко, в своем новом романе «Роксолана» повествует об удивительной судьбе украинской девушки Настасьи Лисовской, угнанной в XVI веке с Украины и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство.Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного (Завоевателя) — самого могущественного султана Османской империи.Овладев вершинами тогдашней восточной и европейской культуры, эта знаменитая женщина под именем Роксоланы вошла в историю и играла значительную роль в политической жизни своего времени.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
Библиотека проекта «История Российского Государства» — это рекомендованные Борисом Акуниным лучшие памятники мировой литературы, в которых отражена биография нашей страны, от самых ее истоков.Продолжает Библиотеку легендарный роман Павла Загребельного «Евпраксия». Это история русской княгини, девочкой-подростком очутившейся на чужбине и отданной в жены немецкому маркграфу. Самым невероятным образом Евпраксия стала королевой Священной Римской империи Адельгейдой...Роман Павла Загребельного — увлекательное художественное исследование человеческих судеб, каждая из которых не утратила значение и сегодня.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Вы держите в руках знаменитый роман о Хуррем! Книга повествует об удивительной судьбе славянской девушки, украденной в XVI веке и проданной на стамбульском невольничьем рынке в рабство. Обладая блестящим умом, необыкновенной силой воли и привлекательной внешностью, она из бесправной рабыни стала женой султана Сулеймана Великолепного — самого могущественного правителя Османской империи.Действие романа разворачивается на фоне событий, произошедших после казни близкого друга султана — Ибрагима-паши. Главная героиня — Хуррем Султан (Роксолана) — борется за свою любовь с очередной соперницей, иранкой Фирузе.
Исторический роман известного писателя П. А. Загребельного (1924–2009) рассказывает об удивительной судьбе украинской девушки Анастасии Лисовской, захваченной в плен турками и, впоследствии, ставшей женой султана Сулеймана Великолепного. Под именем Роксоланы она оставила заметный след в политической жизни своего времени.Книга также выходила под названием «Роксолана. В гареме Сулеймана Великолепного».Перевод: И. Карабутенко.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.