Еврейский мир - [49]
Сам Бар-Кохба был, вероятно, харизматическим лидером: десятки тысяч евреев собрались под его знамена. На ранних стадиях восстания его войска причиняли римлянам большие потери и даже установили контроль над Иерусалимом. Это была особо важная победа, потому что римский император Адриан пытался превратить Иерусалим в языческий римский город.
Но освобождение Иерусалима, к несчастью, оказалось недолговечным. Как отмечает Гаркави, «в войне главное — победить в последнем сражении, а не в первом». А этого евреи достичь не смогли. Римляне направили сюда огромную армию под командованием Юлия Севера, римский историк Дион Кассий дал детальное описание его стратегии: «Он не хотел сражаться лицом к лицу, видя их возмущение и многочисленность. Вместо этого он использовал своих многочисленных солдат и офицеров, чтобы захватывать их по одному или запирать и осаждать в крепостях, лишая подвоза продуктов. Таким образом он мог постепенно и с минимальным риском довести их до отчаяния, рассредоточить и уничтожить. Только немногие спаслись. Пятьдесят самых сильных еврейских крепостей разрушены римлянами и девятьсот восемьдесят пять самых важных поселений разорены. Пятьсот восемьдесят тысяч евреев перебито в битвах и стычках и бесчисленное множество умерло от голода, огня и меча. Почти вся земля Иудеи лежала опустошенной».
Еврейские повстанцы наносили римлянам такие тяжелые потери, что, когда римский император Адриан послал сообщение о своей победе в Сенат, он воздержался от традиционных слов: <Я и мои войска в благополучии». Тем не менее евреи терпели поражение за поражением, пока их не оттеснили к их последней крепости Бейтар к юго-западу от Иерусалима. Случилось это 9 ава, в годовщину разрушения обоих Храмов.
К тому времени, как римляне закончили подавление восстания, половина населения Иудеи была убита. После поражения восстания Бар-Кохбы в 135 г. число неевреев в стране превышало количество евреев. Пережившие войну евреи находились в плачевном состоянии: десятки тысяч мужчин и женщин были проданы в рабство, евреям было запрещено посещать Иерусалим.
По мнению многих еврейских историков, провалы восстания Бар-Кохбы и Великого восстания — величайшие катастрофы, которые обрушились на еврейский народ вплоть до Катастрофы XX в.
Глава 81
Брурия
В Талмуде упомянуто более двух тысяч мудрецов и всего одна женщина, обладавшая не меньшими знаниями. Это Брурия, жена раби Меира, жившего во II в. В последние годы она стала героиней для религиозных еврейских феминисток, это находит отражение в увеличении числа названных в ее честь еврейских школ (включая знаменитую женскую Йешиву в Иерусалиме) и нареченных ее именем детей.
Талмуд подчеркивает не только острый ум Брурии, но и дает более сложные характеристики ее личности. В одних историях она мила, в других сердита, в некоторых трагична. Одна из них содержится в трактате Брахот (10а). Когда бандиты напали на ее мужа Меира, он помолился Б-гу, чтобы Он послал им смерть. Брурия упрекает его за резкие слова: «Ты оправдываешь себя просьбой Псалмопевца «Пусть грехи исчезнут с земли»? Но грешникам не нужно умирать, чтобы исчезли грехи, достаточно будет, если они перестанут грешить». После чего раби Меир стал молиться о том, чтобы бандиты раскаялись в своем дурном поведении. Так и случилось.
В другом эпизоде сердится Брурия, а не Меир. Похоже, что ее обидела излюбленная мужем присказка: «Не говори много женщине». Когда раби Йоси Галилеянин спросил ее: «Какой дорогой нужно идти в Лод?», она высмеяла его: «Глупый ты галилеянин! Разве мудрецы не учат «не говорить много женщине»? Ты должен был спросить: «В Лод как?» (Эрувин, 536).
Самая известная история о Брурии повествует о ее великом горе. В один субботний вечер погибли два ее сына — убиты ли они или стали жертвой несчастного случая, Талмуд не говорит. Когда раби Меир вернулся домой из синагоги, он спросил о сыновьях, но Брурия оборвала его, и он произнес «Гавдалу» — молитву, завершающую субботу. Тогда она задала вопрос ему: «Некоторое время назад мне было отдано на хранение сокровище, а теперь хозяин требует его назад. Должна я вернуть?» — «Конечно», — сказал ничего не подозревающий Меир, и Брурия повела его в спальню, показав два мертвых тела. «Вот сокровища, и Б-г взял их обратно».
Глава 82
Устный закон / Тора Шебеальпэ. Письменный закон / Тора Шебихтав
Письменный Закон — другое название Торы. Устный Закон — юридический комментарий к Торе, объясняющий, как именно выполнять ее предписания. Здравый смысл подсказывает, что в том или ином виде устная традиция всегда необходима при письменном праве, потому что одной Торы, даже с ее 613 заповедями, недостаточно для регулирования всей еврейской жизни. Например, четвертая из Десяти заповедей предписывает: «Помни день субботний, чтобы святить его» (Шмот, 20:8), включение субботы в Десять заповедей ясно свидетельствует, что Тора рассматривает ее как важный праздник. Но когда ищут специальные библейские правила, которые бы указывали, как проводить этот день, то находят в Торе только запрещение разжигать огонь, срубать дерево, пахать и собирать урожай. Будет ли воздержание от этих действий достаточным для соблюдения заповеди освящать субботу? Действительно, субботние ритуалы, которые обычно ассоциируются со святостью, — возжигание светильников, совершение «Кидуша», изучение еженедельного раздела Торы, основано не на Торе, а на устной традиции.
Взяв эту книгу в руки, будьте осторожны. Возможно, вы планируете потратить всего пару минут на беглый просмотр, но спустя несколько часов можете обнаружить себя сидящим в кресле и всё еще погруженным в чтение.Проницательные и провоцирующие комментарии Рабби Телушкина к вечным истинам взбудоражат ваше мышление и не оставят безразличным ваше сердце.«Еврейская мудрость» предлагает нам потрясающую коллекцию цитат, которые могут радикально изменить нас, если читать их как цельную книгу и преодолеть смущение перед их гениальностью.
В книге «Слова, которые ранят, слова, которые исцеляют» Иосиф Телушкин рассказывает читателю о том колоссальном значении, которое имеют слова, используемые нами в повседневном общении, для качества нашей жизни и установления правильных взаимоотношений со своим ближайшим окружением. С мудрой и проницательной рассудительностью Раввин Иосиф Телушкин говорит о том огромном вреде, который приносят нам распространение сплетен и слухов, негативные или лживые высказывания в адрес других людей. Никого не смогут оставить равнодушным истории о том, как необоснованный гнев, неоправданная критика, ложь или не к месту сказанная правда разрушают искреннее общение и отдаляют нас от близких людей.
В этой книге собрано свыше 100 лучших еврейских шуток и анекдотов, снабженных очень уместными и проницательными комментариями, которые помогают понять, как тот или иной анекдот отражает отношение евреев к разным аспектам жизни: деньгам, сексу, успеху, семье, друзьям. Раввин Иосиф Телушкин известен не только своей глубочайшей эрудицией и образованностью, но и тонким чувством юмора. В этой замечательной и очень забавной книге ему удалось блистательно совместить оба этих дара. Остроумный, временами очень язвительный, но всегда очень веселый «Еврейский юмор» показывает нам портрет еврейского коллективного бессознательного.
Единственным источником знаний о личности апостола Павла являются Послания, адресованные различным христианским общинам, им основанным. Хотя атрибуция большинства их в настоящее время не связывается с именем апостола, тем не менее, о шести из них можно говорить в качестве достоверных. Основной мотивацией предлагаемой книги послужила попытка понять личные психологические обстоятельства, определявшие двигавшие Павлом устремления. Единственными материалами, на основе которых можно бы было попытаться это сделать, являются достоверные Послания.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Книга отражает некоторые результаты исследовательской работы в рамках международного проекта «Христианство и иудаизм в православных и „латинских» культурах Европы. Средние века – Новое время», осуществляемого Центром «Украина и Россия» Института славяноведения РАН и Центром украинистики и белорусистики МГУ им. М.В. Ломоносова. Цель проекта – последовательно сравнительный анализ отношения христиан (церкви, государства, образованных слоев и широких масс населения) к евреям в странах византийско-православного и западного («латинского») цивилизационного круга.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.