Евреи в блокадном Ленинграде и его пригородах - [90]

…О захоронении в гробах здесь стали забывать. Тряпки, просто наголо раздетые они – трупы или доставляются в морг или просто выбрасываются на улицу. Их можно найти всюду.

…Начальник связи противопожарного управления города на лестнице своего дома, куда он пришел протопить квартиру, был убит двумя ударами молотка по голове. Убийца 17-летний мальчишка.

…Продолжается подбрасывание трупов с вырезанными ягодицами. Этих фактов множество, их не перечесть. Все они свидетельствуют о борьбе за существование, но самыми дикими, безумными способами. В них не находишь облика человека – властелина природы – в них самые низменные инстинкты, характерные для доисторической эпохи, когда человек вел образ жизни ни чем не отличавшийся от хищных зверей. Стоимость человеческой жизни оценивается в 100 гр. хлеба. Человеческая мораль – попрана.

…Жизнь в городе постепенно, но верно замирает… В одном блиндаже, на Промышленном переулке случайно обнаружено около ста трупов; в больнице Володарского их уже около 700. Вывозить – нет транспорта. Есть много целиком вымерших семей.

…С утра сегодня был в закрытой временно детской больнице. Она осталась безнадзорной. В помещении обнаружил труп, разделанный на части. Череп подростка, расколотый пополам… Какое варварство! Какая бесчеловечность! Как все это понять? Тот, кому придется знакомиться с этими записками, особенно не бывшим в этот период в городе, – не будет верить всем этим диким фактам, свидетелями коих являемся мы.

Февраль 1942. …Люди посерели, похудели, отекли. Они, эти люди – герои Ленинграда, ходят, опираясь на посох, но уверенные в Победу. Они ждут ее, и это придает им силы. Как много страданий!

…Сегодня открыл последний стационар для дистрофиков, предназначенный исключительно для медицинских работников. Многие гибнут. Часть врачей прикрепил на питание к столовой РК ВКП (б).

…Идя на работу, около яслей наткнулся на труп женщины. Насильственная смерть.

Что представляет из себя сейчас человек? Где у него высокие, благородные чувства? Где чувство сострадания к ближнему? Его нет! Все вытравлено войной. Жестокая неумолимая действительность!

Ходорков Лев Абрамович

1907—1965. Один из ведущих энергетиков Ленинграда. В 1941—1942 гг. – зам. главного инженера 5-й ГЭС. 1942—1943 гг. – главный инженер 5-й ГЭС. 1944—1965 гг. – директор тепловых сетей Ленэнерго.

3/Х—41.

Ежедневно город обстреливается из дальнобойных. Снаряды ложатся в Московском и Нарвском районах. Значительная часть жителей этих районов эвакуирована на Выборгскую и Охту. На 1-й ГЭС снарядом убит пом. машиниста на паровозе. На 3-ю ГЭС упало 3 снаряда, имеются жертвы и повреждено оборудование. Подавляющее большинство рабочих не боится обстрелов и бомбежек. Обстрел и бомбежка не приводят к резкому падению настроения. Хуже с питанием. На станции оно плохо организовано. Кроме того, станции не получают, как военные заводы, дополнительного питания. Жуткое питание и беспорядок в этом деле – вот что сильнее бомбардировки снижает производительность труда. Этому участку нет должного внимания.

12/ХI—41.

Сегодня на машине ездил к 8-й ГЭС. Из блиндажа на берегу реки в бинокль осматривал станцию: нигде ни души. По пути кучки ленинградцев, перекапывающих поля в поисках оставшейся картошки. Счастливцы с небольшими мешочками картошки за плечами. Купить ни за какие деньги нельзя. Покинутые селения. Окна без стекол. Деревянные домики, иссеченные осколками. Крыши со стропилами, как шатры, на земле, сорванные с домов.

Пустынно, холодно, снег. Курица – редкость. Коров единицы. Тощая собака грызет лошадиный кал. По дорогам в обе стороны с лопатами идут люди на оборонные работы. Вдоль дороги доты.

22/ХI—41.

Сегодня улетели Аня и Илюшка. Рад за них. Но как дома пусто… взглянул на Илюшкины вещи и заплакал. Когда шли на посадку, попали под арт. огонь. Сошло. Норма хлеба рабочему – 250 г., прочим 125 г. в день.

21/ХII—41

…Трамваи то ходят, то не ходят. Бань мало. Вымылись за пять часов.

Женщина говорит: «Хоть бы ему также досталось. А Гитлера не убивать – мучить надо, как мы мучаемся».

Могильщик просит за рытье могилы 0,5 кг хлеба. Не дают. Сапожник говорит: слева мертвец, справа мертвец, во втором этаже надо мной мертвец, видно, и мне пора пришла. А одного повезли – гроба нет, завернули в простыню, ноги в черных носках торчат.

Женщина говорит: «Вчера в Петропавловской 4 часа мертвяк лежал, через него ходят, никто не убирает».

23/ХII—41.

Вчера на станции умерло 8 человек, из них 2 пильщика упали прямо у пил.

Сегодня умерло 5 человек. Вчера поcлали бригаду хоронить – рыть могилу. Из бригады один умер во время рытья. На 2-й у котла упал и умер.

25/ХII—41.

Всеобщая радость – норма хлеба рабочим – 350, прочим – 200.Говорят, в день умирает до 10.000 человек. Во всяком случае, умирают в день многие тысячи. В Ленинграде иссякает топливо. Трамваи вереницами стоят на улицах.

Кладбище троллейбусов и автомашин на улицах.

28/ХII—41.

Лунный прекрасный вечер. Какая красота. Деревья, провода покрыты густым инеем. Непередаваемая красота. А по этой красоте, по улице, по всей ширине от дома до дома бредут люди. За спиной вязанка дров, на саночках буржуйка и труба кровельного железа. На санках дрова, впереди муж, позади толкает жена, отдыхая через 20—30 шагов. В домах мертвецы. В каждом доме мертвецы. В нашем доме от голода умер инженер Лавров.