Эволюция римской военной системы I-III в - [19]
Что касается франкского союза, то он образовался под влиянием аналогичных условий на нижнем и среднем течении Рейна несколько десятилетий спустя. Первое упоминание об этом союзе относится к 257 г.>236 Согласно утверждению автора жизнеописания Аврелиана, последний, будучи трибуном Шестого Галльского легиона, нанес под Могонциаком сильное поражение франкам, вторгнувшимся в Галлию (SHA, Aur., 7, 1-2). В новую племенную конфедерацию сначала вошли хамавы, хатты, сикамбры и бруктеры. Позднее к ним присоединились узипеты и тенктеры>237. Наименование «франк» (francus), очевидно, обозначало первоначально «свободного человека», впрочем, существует версия, что это слово переводится как «отважный, жестокий»>238. Осев на правом берегу Рейна, франки осуществляли набеги на Галлию, а при необходимости могли превращаться в пиратов и совершать разбойничьи рейды на побережье современной Бретани>239.
В отличие от франков и аламаннов готы были новыми пришельцами, совершенно не известными ранее римлянам. Вероятно, они пришли с юга Прибалтики, где занимали область между Одером и Вислой>240. Когда готы появились на римских границах, их посчитали сначала за скифов или гетов. Но уже в это время было известно, что они делятся на несколько племен (тервингов, гревтунгов, остготов и визов)>241. В конце II — начале III в. готы занимали территории на востоке Румынии и западе Украины>242. Возможно, геты, атаковавшие придунайские провинции в 214/215 г. (SHA, Caracal., 10, 6), были первыми готами, с которыми столкнулись римляне>243.
Новые германские союзы создали новые формы политической и военной организации, превращавшие их в гораздо более серьезных соперников империи, чем те племена, с которыми ранее имели дело римляне. Последние, как кажется, не придали особого значения изменению ситуации вблизи своих границ и весьма поздно поняли масштабы угрожавшей им опасности. Доказательством может служить тот факт, что кроме аламаннов в римских литературных источниках не делается различия между вновь образовавшимися племенными союзами: готы и вандалы в них именуются «скифами». Первый пример использования названия «готы» относится ко времени правления Клавдия II, получившего прозвище Gothicus Maximus (269 г.), хотя набеги готов на Малую Азию начались с 252 г.>244
Появление готов в Причерноморье и на Балканах, а также возникновение вблизи римских границ других германских племенных союзов нарушило сложившийся баланс сил между империей и варварским миром. Повторяющиеся вторжения германцев на западе, наступление персов на востоке одновременно с восстаниями африканских племен расшатали всю римскую оборонительную систему>245. Сеть пограничных фортификационных сооружений, которая еще недавно казалась весьма надежной, была не в состоянии сдержать стремительный поток вражеского нашествия. Прорывы лимесов приобрели периодический характер. Попытки их восстановления и укрепления не давали ощутимых результатов. Столкновения римских армий с противником в открытом бою оборачивались либо победами, купленными подчас весьма дорогой ценой, либо страшными военными катастрофами, за которыми следовали опустошение или даже временная утрата целых провинций. Все это истощало материальные ресурсы государства и крайне негативно сказывалось на моральном состоянии всего римского общества>246.
Понимание общей картины кризиса осложняется тем, что иногда историки считают полномасштабными вторжениями обычные грабительские рейды варваров; вместе с тем вошедшие в широкое употребление понятия «узурпатор» и «узурпация» могут быть приняты лишь условно, поскольку легитимный император сам часто был только удачливым узурпатором>247. Большинство исследователей сходятся во мнении, что кризисные явления нарастают со времен правления Максимина Фракийца и вплоть до Галлиена, после чего идут на спад и окончательно исчезают к 284 г., т. е. приходу к власти Диоклетиана>248. В соответствии с этим кризис III в. можно разделить на три этапа.
Первый из них приходится на 235—248 гг. Это время Я. Ле Боэк квалифицирует как трудное, однако не настолько, чтобы считать его драматическим: хотя войны и шли почти постоянно, однако римлянам очень редко приходилось бороться с противником одновременно на двух театрах военных действий, и военные перевороты происходили достаточно редко, если сравнивать с последующими годами>249.
Второй этап охватывает 248—268 гг. В течение этого периода войны велись не только непрерывно, но и на двух или даже трех фронтах одновременно, причем центральная власть должна была как отражать атаки внешних врагов, так и бороться с многочисленными внутренними противниками, поскольку количество военных переворотов в это время значительно увеличилось.
Наконец, третий этап — 268—283 гг. В этот период римлянам удается остановить поток вражеских вторжений, стабилизировать положение на границах и восстановить единство государства.
Первая волна варварского нашествия докатилась до империи уже в правление Александра Севера (234 г.), когда он с большей частью своих войск находился на восточной границе. В это время аламанны вторглись на территорию Декуманских полей, а карпы и язиги — в область Нижнего Дуная.
