Эволюция для всех, или Путь кентавра - [3]
«…Когда все мясо было съедено, черви начали энергично искать выход, но я закрыл все отверстия. На девятнадцатый день того же месяца некоторые червячки совсем перестали двигаться, как если бы они уснули, начали сморщиваться и постепенно принимать форму, напоминающую яйцо… Я отложил эти шары отдельно в стеклянные сосуды, тщательно прикрыл их бумагой, и к концу восьмого дня из каждого шара вышла муха…»
Значит, черви в мясе, которых видели миллионы людей, были всего лишь личинками мух! Конечно, можно было удовлетвориться этим открытием, гипотеза самозарождения как будто не очень страдала. Ну, не черви, личинки, но в мясе-то они появляются сами по себе…
Глядя на вылетающих из сосуда мух, Реди задумался. Да, можно и так объяснить явление, и это всех ученых, привыкших к идее самозарождения, вполне устроит. Но мухи… они же летают и очень любят садиться на мясо. Реди вспомнил и известное к этому времени высказывание Гарвея. Что, если мухи откладывают в мясо яйца, только такие мелкие, что глаз их не видит?
И вот ставится опыт, который и сейчас ученые считают образцом настоящего, чистого научного эксперимента.
Реди берет два кусочка свежего мяса, один из них заворачивает в плотную ткань и кладет в банку, прикрытую сверху точно такой же туго натянутой тканью.
Другой кусок мяса он положил незавернутым в открытую банку. Через некоторое время оба куска мяса стали портиться, гнить, но в завернутом куске мяса личинки мух не завелись, а в незавернутом — завелись! При этом на поверхности ткани, прикрывающей первую банку, Реди разглядел точки — мушиные яйца, из которых так и не смогли вывестись личинки.
Так было совершено одно из величайших открытий… Ты скажешь, трудно поверить, ведь все так просто, ребенок мог это сделать. Да, мог. Но для этого надо было сначала усомниться в своем знании и даже в знании авторитетов — крупных ученых.
А на это способен далеко не всякий.
ВСЕ ЖИВОЕ — ИЗ ЖИВОГО
Ну, а дальше?
Была ли сразу забыта и сдана в архив теория самозарождения жизни?
Нет! Очень скоро после открытия Реди, в конце XVII века, был изобретен микроскоп, и перед учеными открылся неведомый и необъятный мир «микрозверьков», размножающихся без яйца: инфузорий и микробов. Микроорганизмы кишели всюду, куда ни обращался вооруженный новым прибором глаз исследователя. И снова замелькали в научных изданиях описания «достоверных опытов», во время которых микроорганизмы появлялись «сами по себе» в самых разных сиропах, бульонах и настоях. Снова разгорелись споры сторонников и противников учения о самозарождении живого из неживого.
В середине XVIII века опубликовал результаты своих опытов знаменитый натуралист и священник Дж. Нидхем. Опыты как будто говорили: вскоре после кипячения (убивающего микроорганизмы) в любом питательном растворе, даже плотно прикрытом пробкой, неизбежно появляются микробы.
В ответ итальянский натуралист Л. Спалланцани повторил опыт Нидхема, но закупорил колбу с настоем не после кипячения (как это делал Нидхем), а до него. И микроорганизмов не появилось! Нидхем упрекнул Спалланцани в «пытке», которую тот учинил над несчастным раствором слишком долгим кипячением. Кипячение лишает раствор ростовой силы, говорил Нидхем. В таинственную ростовую, или производящую, или жизненную, силу верили многие ученые. Она-то и должна была, по мнению Нидхема, сформировать из неживой материи новых микробов.
В начале прошлого века немецкий натуралист Лоренц Окен, исправив Гарвея, провозгласил новое правило биологической науки: «Все живое — из живого!» Но далеко не все признали истинность нового правила, с Океном спорили, его даже высмеивали.
Отголоски этого спора прозвучали в XIX веке. Главными лицами в том споре были талантливый французский биолог Пуше и его знаменитый соотечественник Луи Пастер. Свойства микробов, способы их размножения были изучены еще плохо, и это позволяло Пуше придумывать такие доводы, которые оспаривали чистоту опытов Пастера. Но Пастер решил довести дело до конца. В каждом следующем из своих блестяще поставленных опытов он учитывал все возражения. И убедил, наконец, последних из своих противников; научный мир признал принцип «все живое — из живого».
Между прочим, на стороне Пуше против Пастера очень резко выступил знаменитый русский критик, публицист, демократ и материалист Писарев. Писарев не был биологом, но очень хорошо знал состояние этой науки, что же заставило его выступить за идею самозарождения?
Да, в общем, как будто верная философская, «материалистическая» идея. Если жизнь не сотворена по воле Бога, значит, она должна была иметь начало, и, следовательно, самозарождение из неживого обязательно было.
И после этого Писарев и очень многие ученые, верившие в самозарождение, делали вывод: значит, жизнь может самозарождаться и сейчас, на наших глазах.
Но именно этот вывод опыты Пастера окончательно разбивали. Снова становилась сомнительной вся идея рождения живого из неживого, и Писареву казалось, что прокладывается новый путь для старой идеи божественного творения.
Конечно, мысль о новом возвращении к идее божественного творения уже мало кого из ученых вдохновляла — ведь она делала ненужной науку. От ученых требовали хоть какого-нибудь ответа на вопрос: откуда на Земле появилась жизнь? И они нашли такой ответ, обойдясь и без самозарождения, и без акта творения! Вселенная, ее материя, ее атомы — вечны. А раз так, почему не могут быть вечными в этой Вселенной жизнь и «атомы живого» — микроорганизмы, споры-зародыши которых переносятся каким-то способом с планеты на планету и везде дают начало новой, впрочем, тогда уж не совсем новой, а бесконечно старой жизни Вселенной?
Эта книга — о поисках путей научного прогнозирования природных процессов, порождающих одно из самых страшных стихийных бедствий — землетрясения.
Когда у собеседников темы для разговора оказываются исчерпанными, как правило, они начинают говорить о погоде. Интерес к погоде был свойствен человеку всегда и надо думать, не оставит его и в будущем. Метеорология является одной из древнейших областей знания Книга Пфейфера представляет собой очерк по истории развития метеорологии с момента ее зарождения и до современных исследований земной атмосферы с помощью ракет и спутников. Но, в отличие от многих популярных книг, освещающих эти вопросы, книга Пфейфера обладает большим достоинством — она знакомит читателя с интереснейшими проблемами, которые до сих пор по тем или иным причинам незаслуженно мало затрагиваются в популярной литературе.
Книга Ника Дженса, фотографа дикой природы на Аляске, – это невероятная и во многом философская история об особенном черном волке, проявившем небывалую теплоту и привязанность к людям. Ромео, дикий зверь, выбравший своим домом окрестности города Джуно, первоначально вызвал у его жителей бурю противоречий. Однако со временем, видя, как волк играет с домашними собаками, выходит поздороваться со знакомыми ему людьми или провожает их на прогулку, они приняли и полюбили его. Проведя шесть лет по соседству с жителями Джуно, Ромео стал неофициальным символом города.
Суд – это место, где должна вершиться Справедливость. «Пусть погибнет мир, но восторжествует Правосудие!» – говорили древние. Однако в истории различных обществ мы встречаем примеры разных судебных процессов: на одних подсудимые приносятся с жертву сиюминутной политической целесообразности, на других суд оказывается не в состоянии разобраться в криминалистических хитросплетениях. Среди персонажей этой книги в разных главах вы встретите как знаменитых людей – Сократа, Жанну д’Арк, Петра I, так и простых смертных – русских крестьян, английских моряков, итальянских иммигрантов.
«Настоящая книга представляет собою сборник новелл о литературных выдумках и мистификациях, объединенных здесь впервые под понятиями Пера и Маски. В большинстве они неизвестны широкому читателю, хотя многие из них и оставили яркий след в истории, необычайны по форме и фантастичны по содержанию».
Cлушать музыку – это самое интересное, что есть на свете. Вы убедитесь в этом, читая книгу музыкального журналиста и популярного лектора Ляли Кандауровой. Вместо скучного и сухого перечисления фактов перед вами настоящий абонемент на концерт: автор рассказывает о 600-летней истории музыки так, что незнакомые произведения становятся близкими, а знакомые – приносят еще больше удовольствия.
Любую задачу можно решить разными способами, однако в учебниках чаще всего предлагают только один вариант решения. Настоящее умение заключается не в том, чтобы из раза в раз использовать стандартный метод, а в том, чтобы находить наиболее подходящий, пусть даже и необычный, способ решения.В этой книге рассказывается о десяти различных стратегиях решения задач. Каждая глава начинается с описания конкретной стратегии и того, как ее можно использовать в бытовых ситуациях, а затем приводятся примеры применения такой стратегии в математике.