Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса - [155]

В заключение отмечу, что мормоны чтут Библию не менее прочих христианских конфессий, а Книга Мормона призвана не заменить Писание, но подкрепить его и расширить. Как мне представляется, именно идея подкрепить Писание проложила дорожку благочестивому обману — точно так же, как христианские богословы подправляли Евангелия, чтобы утвердить церковные доктрины.

Этот краткий анализ мормонизма с точки зрения сочувствующего ему спиритуалиста, быть может, побудит какого-нибудь мормона-теоретика заняться вопросами спиритизма и рассмотреть мои наблюдения под своим углом зрения. Мне кажется, подобный подход должен помочь исследователям уяснить подлинные начала их собственного движения, никоим образом не умаляя его сущности. К тому же он может предостеречь тех, кто склонен слепо верить предполагаемым откровениям, которые, в том, что касается полигамии, причинили столько вреда движению. Учение мормонов, насколько мне известно, распространяется в Мексике, Калифорнии и прочих краях, и я, со своей стороны, думаю, что мир от этого ничуть не пострадает.

Приложение II После «Приключений…»

От редакции («Стрэнд мэгэзин», июль 1892 г.)

Читатели наверняка заметят отсутствие в этом номере детективного рассказа мистера Конан Дойля о приключениях знаменитого мистера Шерлока Холмса. Рады уведомить, что перерыв — лишь временный: мистер Конан Дойль работает сейчас над вторым циклом, публикация которого начнется в одном из ближайших номеров. В течение этого короткого промежутка мы будем печатать увлекательные рассказы других выдающихся авторов. В следующем месяце появится интервью с мистером Конан Дойлем, где, наряду с прочими интересными темами, писатель коснется некоторых подробностей, касающихся мистера Шерлока Холмса.

Гарри Хау Один день с доктором Конан Дойлем

(«Стрэнд мэгэзин», август 1892 г.)

Новейший детективный метод — вот что преподнес нам доктор Конан Дойль. Сыщик старой школы уже наводил скуку: в лучшем случае это был самый заурядный смертный, на месте которого любой обыватель, располагающий очевидными уликами, без труда мог бы припереть к стенке «подозреваемого», не обращаясь в полицию и не призывая на помощь частного агента. Но на криминальную арену вступил Шерлок Холмс — и пустился по следу. Невозмутимый, расчетливый, мозговитый малый этот Холмс. Ключ к убийству он способен разглядеть в клубке пряжи, а из блюдечка с молоком извлечь обвинительный приговор. Мелочи, казавшиеся нам сущими пустяками, для Холмса определяют все. И к тому же он изрядный ловкач: с самого начала зная о деле «от и до», он ухитряется не раскрывать секрета, пока мы не доберемся до последней строчки рассказа. Не бывало еще человека, равного Шерлоку Холмсу; никто не предлагал нам криминальную головоломку с таким множеством версий, что мы в конечном счете пасуем перед ней.

Эти мысли мелькали у меня в голове на пути к непритязательному, но красиво сложенному из красного кирпича дому в окрестностях Саут-Норвуда. Здесь живет доктор Конан Дойль. Он оказался совершенно несхож с моим представлением о нем: так оно обычно и случается. В нем нет ничего свойственного сыщикам — ни пронизывающего насквозь взгляда, ни даже размеренной походки современного разоблачителя тайн. Это веселый, общительный, скромный человек; высокий и широкоплечий, готовый сердечно пожать вам руку (от избытка искреннего радушия даже до боли). Лицо хозяина загорелое, с бронзовым отливом: он увлеченно занимается всеми видами спорта на свежем воздухе — футболом, теннисом, игрой в шары, крикетом. Средний его результат с битой за этот сезон — двадцать очков. Он также превосходный фотограф-любитель. Но главное его увлечение — трехколесный велосипед, первейшее удовольствие — проехаться в тандеме с женой на тридцать миль, и самая большая радость — покатать трехлетнюю малышку Мэри по зеленой лужайке у себя в саду.

Для начала мы с доктором Дойлем, в сопровождении его супруги — очаровательнейшей женщины, — обошли дом. Кабинет представляет собой уютный уголок; на стенах — много замечательных картин, написанных отцом доктора Дойля. Сам доктор Дойль происходит из семьи художников. Его дед — Джон Дойль (знаменитый Х. Б.), политические карикатуры которого появлялись в печати на протяжении более тридцати лет, причем авторство их сохранялось в строгой тайне. Часть этих карикатур, приобретенных правительством за тысячу фунтов, находится сейчас в Британском музее. В вестибюле дома выставлен бюст художника. Все сыновья Джона Дойля стали художниками. Дикки Дойль (под этим именем он был известен близким) разработал обложку «Панча». Его инициал «Д.», на котором сидит птичка, помещен в углу рисунка. На каминной полке в кабинете, возле портрета Дж. М. Барри кисти Дойля, стоит весьма любопытный эскиз, который мы здесь воспроизводим. Он выполнен Джоном Дойлем и изображает поездку шестилетней королевы по Гайд-парку. Рассказывают, что юная принцесса, заметив, как старший Джон Дойль пытается ее зарисовать, благосклонно велела остановить экипаж, чтобы художник смог завершить работу.

Доктор Конан Дойль и миссис Конан Дойль

В столовой развешаны добротные картины масляными красками, принадлежащие кисти брата миссис Дойль. На объемистом книжном шкафу хранятся арктические трофеи, привезенные владельцем дома из краев, где климат даже суровее нашего. Гостиная невелика, но необычайно уютна. Кресла удобны, чай после полудня приятно освежает, тонкие бутерброды восхитительны. Нетрудно заметить фотографию английской крикетной команды, посетившей в прошлом году Голландию. Доктор Дойль был в числе игроков. Тут же висит немало картин его отца.